Тишина.

А потом — визгливое хихиканье.

Я охнула:

— Ноа!

Он вышел на свет и сплясал дикий танец у подножия лестницы.

— Ноа! Ничего смешного! — со злостью выдавила я. Сбежав вниз, я ухватила его за тощую шею. — Я тебя придушу, скотина!

Он опять захихикал и вывернулся из моей хватки.

— Что ты вообще тут забыл? — крикнула я.

Он ухмыльнулся:

— Ты вечно бахвалишься, какая ты стала храбрая. Но я слышал, как ты крикнула.

— Вот и нет! — рявкнула я.

— Вот и да!

— Я крикнула только чтобы тебя напугать, — сказала я.

— Ага. Конечно. — Он закатил глаза. После чего оттолкнул меня с дороги и стрелой взлетел вверх по лестнице. — Пока, трусишка! — Он захлопнул за собой дверь.

Я стояла внизу, оглядывая подвал и ожидая, когда сердцебиение придет в норму.

Неужели Ноа прав? Действительно ли я стала храброй? Или только прикидываюсь?

Нет. Довольно об этом, сказала я себе.

Я хотела быть храброй. Мне совершенно не хотелось быть трусливой зайчишкой Карли Бет, какой я была еще в прошлом году.

Я убрала волосы с глаз, сделала еще один глубокий вдох и направилась к кладовой.

Проходя мимо плакатов с лошадьми, висевших на стене игровой комнаты, я остановилась. Лошади были так прекрасны! И снова перед моим внутренним взором возникла ужасающая картина — обезумевшие лошади, с дикими воплями гибнущие в жестокой давке.

Смогу ли я когда-нибудь выбросить эту историю из головы?

Я медленно вошла в кладовую и потянула за шнурок, чтобы зажечь верхнюю лампочку. Заморгав от яркого света, я поспешила к груде коробок в углу.

О, нет.

Черная металлическая шкатулка. Она стояла на полу возле коробок. Прошлой ночью я все-таки заперла маску внутри. Но, потрясенная ужасом, позабыла снова спрятать шкатулку.

Я нагнулась и обеими руками подняла ее.

— Ай! — взвизгнула я. Маска! Она билась о стенки шкатулки. Пыталась вырваться на свободу.

И на сей раз шептал точно не Ноа. Шепот доносился из шкатулки.

— Скоро Хэллоуин… Скоро Хэллоуин…

Несколько дней спустя, в субботу после обеда, я сидела дома, приглядывая за Ноа. До поры до времени он, на удивление, вел себя вполне прилично. Сидел спокойно у себя в комнате, я слышала, как он там смеется. По каналу «Дисней» крутили его любимую передачу, которую он находит страшно забавной.

Я сидела у себя, задумчиво глядя на флакон с краской для волос, прикупленный недавно в аптеке. Я подумывала выкрасить несколько прядей в светлый цвет. Смелый шаг.

Наверное, даже слишком смелый. Я решила не торопиться и обсудить этот вопрос с Сабриной.

Зазвонил телефон: легка на помине.

— Слыхала о Саре Дэвид?

Есть у нас в классе такая девица — постоянно перекрашивает волосы. И всем хвастает, что начала пользоваться губной помадой с пяти лет.

— Что там с Сарой? — спросила я.

— Она пошла в супермаркет за подарком для своей матери и там проколола нос, — сообщила Сабрина.

— Ничего себе подарочек! — сказала я. Мы покатились со смеху.

— Теперь у нее в носу бриллиантик, — сказала Сабрина.

— А мать-то в курсе? Сара спросила ее разрешения? — поинтересовалась я.

— Нет, — ответила Сабрина. — Сара никого ни о чем спрашивать не стала. Говорит, в семье ее, мол, не замечают. Вот она и хочет подождать да посмотреть — обратит ли кто внимание.

— Клево, — сказала я.

Из соседней комнаты послышался дикий хохот Ноа.

— У меня идея, — сказала Сабрина.

— Тоже решила проколоть нос?

— Нет. Для школы. Помнишь, нам нужно написать доклад? О местных легендах? Пожалуй, свой я посвящу заброшенной конюшне.

Я представила себе старую конюшню. Стены, грозящие вот-вот рухнуть. Высокую траву, растущую у дверей.

— Такая жуть! Доклад выйдет что надо, — говорила Сабрина. — На следующей неделе я собираюсь взять интервью у миссис Лэнг. А пока хочу сделать несколько снимков в самой конюшне.

— Внутри? — воскликнула я.

— Да. Ну, там, стойла пустые и все такое, — сказала Сабрина. — Айда со мной? Хочешь, прямо сейчас и пойдем?

— Не могу, — ответила я. — Я присматриваю за зверем по имени Ноа.

И собиралась уже добавить, что вообще не имею ни малейшего желания туда идти. Но сразу же передумала. Самое время доказать себе самой, что я в силах обуздать свои страхи.