В ходе боев украинские БМП и БТР понесли большие потери от огня артиллерии, реактивных систем залпового огня, однако прежде всего от гранат ручных и станковых противотанковых гранатометов.

Как уже упоминалось, чтобы как-то защитить технику, украинские войсковые умельцы (а вслед за ними и многочисленные гражданские добровольцы) стали навешивать на нее всевозможные, иногда очень причудливые самодельные экраны, которые призваны обезопасить машины от кумулятивных реактивных гранат ополченцев.

Наиболее эффективными оказались решетчатые экраны. В упрощенном варианте действие такой защиты выглядит так. При попадании реактивной противотанковой гранаты в решетчатый экран происходит подрыв боеприпаса (или просто его разрушение). Кумулятивная струя, не имея плотной среды прохождения, начинает расширяться и, теряя плотность, пробивает промежуточный (наружный) броневой лист, но уже на большей площади. И, лишь потеряв значительную часть энергии и еще более «распылившись», вместе с брызгами пробитой брони она наносит удар собственно по бронекорпусу.

Опыт применения БТР с такой защитой оказался в целом положительным. По словам украинских военнослужащих, воевавших на этих машинах, такого рода конструкция обеспечивает защиту от реактивных противотанковых гранат РПГ. В то же время, не обладая значительным весом, такая защита не снижает подвижности БТР.

И еще одна интересная особенность применения бронетехники украинской стороной: армейцы (ВСУ) в зоне конфликта в основном действовали на БМП, БМД или на МТЛБ, а вот на различных БТР в основном «работали» подразделения Нацгвардии. Добровольческие части очень часто получали МТЛБ с армейских складов, при этом их техническое состояние было весьма проблематичным.

Что касается донбасских ополченцев, то к началу сентября, после разгрома частей украинской армии в Южном котле, им досталось большое количество неисправной техники, в том числе и БМП. К середине сентября на базе предприятия «Донецкгормаш», которое выпускало горношахтное оборудование, командованию ДНР удалось наладить ремонт БМП-2. Так, 19 сентября министр обороны ДНР Владимир Кононов заявил: «Буквально за десять дней было отремонтировано три БМП-2. Более того, мы можем ставить это на поток. Технику можем ремонтировать от недели до двух недель в зависимости от поломок. У нашей молодой республики появилась такая техника, которая была взята в плен у украинских военных и приведена в боевое состояние. Она сегодня выйдет на боевое дежурство, будет находиться на передовой».

Кроме того, на некоторых видео очевидцев, выложенных в Интернете, были отмечены несколько БТР-82А ополченцев, которые не производятся и не состоят на вооружении в Украине. Происхождение их пока неясно. А в начале 2015 года в Сети был выложен интересный ролик, снятый в районе Краснодона, в котором была заснята большая колонна бронеавтомобилей КамАЗ-43269 «Выстрел» и ГАЗ-39371 «Водник» российского производства. Впрочем, появление данной техники не обязательно свидетельствует о вмешательстве официальных структур России в данный вооруженный конфликт, хотя украинские СМИ поспешили это сделать. Отметим только, что оба экземпляра можно достаточно свободно купить на гражданском рынке (правда, в разоруженном виде).

Современная война – это война мобильная, поэтому роль автомобильной техники в ней тяжело переоценить. Сейчас невозможно даже представить, сколько автотехники досталось Украине после распада Союза. Речь, по всей видимости, может идти о нескольких десятках тысяч единиц военных автомобилей. Причем это были машины самые разнообразные – от небольших плавающих транспортеров переднего края ЛуАЗ-967 до многоосных ракетовозов МАЗ-543.

Однако практически сразу после обретения государственной независимости украинские чиновники в погонах начали «оптимизировать» автопарк, в ходе которого тысячи автомобилей были проданы частным лицам, что-то ушло за рубеж (естественно, что не без навара в собственный карман). На хранении оставалась только самая старая техника, за которой вдобавок еще не следили. В результате, когда с началом войны на Донбассе понадобилось поставить ее в строй, сотни автомобилей элементарно не смогли завестись. Мало того, при расконсервации вскрылись многочисленные случаи прямого воровства тех людей, которые отвечали за сохранность техники.

В настоящее время основу парка украинских силовиков составляют еще советские грузовики: дизельные «Урал-4320», КамАЗ-4320, КрАЗ-255, КрАЗ-260 и бензиновые ГАЗ-66, ЗИЛ-131, УАЗ-3151. Новая техника закупалась в очень ограниченных количествах и на кадрах с донбасских фронтов практически не заметна.

Как показали боевые действия, автомобиль КамАЗ-4320 и его модификации имеют неплохие эргономические показатели по микроклимату, виброускорениям и удобству управления. Однако при подрыве на минах водители этих автомашин из-за расположения кабины непосредственно над передним мостом часто погибали или получали тяжелые контузии, а органы управления автомобиля нередко выходили из строя. Впрочем, этот диагноз был поставлен еще 35 лет назад – в ходе войны в Афганистане.

Автомобильная техника украинской армии на Донбассе подвергалась обстрелу, подрывалась на минах. При этом дистанции были средние – 200–300 метров, реже – 50–70 метров. Для защиты водителей и техники достаточно широко применялось основное и дополнительное бронирование, средства индивидуальной броневой защиты (бронежилеты, навешенные на бортах кузовов и дверях кабин), защитные устройства из подручных материалов – стальных листов, мешков с землей или даже бревен (автору приходилось видеть на пыльных дорогах Донбасса и такую экзотику).