Котя пришла в замешательство. Видно было, что она борется с сомнениями.

– Ладно! – сказала она вдруг. – С ней так с ней...

В глазах у неё была решимость человека, которому плевать уже на всё, абсолютно на всё...

– Идёмте в туалет, - сказала Котя и повернулась в полной уверенности, что мы пойдём за ней.

И мы пошли.

В туалете было холодно и пахло сигаретами. Никого не было. Все сидели на уроках.

– Ну что? – спросила Кристина.

Котя искоса взглянула на меня, мучаясь, что ей придётся говорить в моём присутствии. Вздохнула. Потом пристально посмотрела на Кристину и уже не сводила с неё глаз, видимо, пытаясь внушить себе, что меня с ними нет.

– Кристина, я понимаю, ты вправе ненавидеть меня... – начала она.

– Ненавидеть? Тебя? Ну вот ещё...

– Ты считаешь, что я предала тебя...

– А разве это не так?

– Ну дай же мне объяснить! Да, я передала Максу видеозапись. Но я сделала это для твоей пользы!

– Для моей пользы? Интересный поворот событий! Ты это за ночь, что ли, придумала? Ты сделала это из зависти! Ты завидовала тому, что у меня появился парень. Вот для чего ты это сделала.

– О чём ты говоришь, Кристина? – чуть ли не криком перебила её Котя. И вдруг её будто прорвало.
– Да я радовалась за тебя! Радовалась даже больше, чем ты за себя. Конечно, поначалу мне было обидно, что ты всё своё время уделяешь ему, а со мной почти не общаешься. Хотя именно я была с тобой в самые трудные моменты твоей жизни. Даже когда от тебя отворачивались все остальные. В том числе твои родители. (Да-да, вспомни...) Но дело вовсе не в этом. Я смирилась с тем, что мы больше не такие близкие подруги, как раньше. Ты, конечно, не поверишь в это, но я смирилась. Да, я мучилась, я плакала целые ночи напролет, но одна мысль меня утешала: Кристине сейчас хорошо! Она счастлива! И я думала: да, ради этого я с радостью пожертвую собой. Пусть мне плохо. Пусть мою дружбу отвергли. Пусть я умираю от любви и ревности. Но Кристина счастлива, и всё остальное неважно!.. Но оказалось – всё не так хорошо. Кого выбрала моя лучшая подруга? Нет, не хорошего и порядочного парня, который её уважает, любит и носит на руках. Она выбрала последнюю сволочь и гада! Она выбрала самого циничного из всех самодовольных ублюдков, которые когда-либо появлялись в нашей жизни! Нет, ты конечно, ничего этого не замечала. Ты была так ослеплена своей дурацкой любовью! “Максимчик то! Максимчик это! Максимчик такой миленький, усюсю!..” А то, что он унижал тебя, смеялся над тобой, издевался над твоими чувствами – этого ты не замечала. Нет, ты, конечно, всё замечала и всё чувствовала, но объясняла это примерно так: “Ах, Максимчик сегодня какой-то злой. Но это я виновата!..” Он обращался с тобой хуже, чем с собакой. Ноги об тебя вытирал. И ты всё терпела беспрекословно. Ты воспринимала это как должное. Что стало с прежней Кристиной? Жизнерадостной, бодрой, энергичной? Кристиной, которая спокойно посылает в задницу всех этих самовлюбленных красавчиков, совершенно не интересуясь, сколько у них там денег и сколько девчонок от них без ума! Куда она делась? Исчезла!.. А слышала бы ты, что он говорил про тебя своим друзьям! Слышала бы ты, в каких красках и какими словами он описывал ваши постельные отношения! Да ты просто не поверишь, если я тебе сейчас это перескажу. А я вот слышала, и никому не понять, как мне было за тебя обидно... Каково мне было слышать все эти гадости про мою Кристину, с которой я неразлучна буквально с рождения, с которой я съела пуд соли и которую знаю лучше, чем она себя... И от кого? От какого-то жалкого придурка, что нарисовался месяц назад, задаром получил мою лучшую подругу, которой он в подмётки не годится, и теперь, ухмыляясь, смешивает её с грязью!.. Я буквально расплакалась там и серьезно хотела прикончить этого урода. Яду ему подсыпать или ещё как-нибудь. Но он и без меня получил по заслугам... Сколько раз я приходила к тебе и пыталась открыть глаза на всё это! Но разве ты слушала? Ты смотрела скучающим взглядом в окно, а потом вдруг взрывалась и начинала обвинять меня в том, что я просто завидую и хочу разрушить вашу любовь. И весь этот чертов кошмар продолжался. И конца ему не было. Ты гробила свою жизнь. Гробила с счастливым лицом и кругами под глазами. Вот с этим я смириться не могла. Это было уже не то счастье, ради которого я пожертвовала собой. Тогда я и вспомнила про эту видеозапись. Да, я сразу поняла, что этому кичливому идиоту будет вполне достаточно посмотреть её, чтобы почувствовать себя оскорбленным. Он же такая важная птица! Он идеален! “Рожденный, чтобы быть совершенством”. Он ведь даже запрещал тебе переписываться со знакомыми мальчиками в “контакте” – а тут сразу такое! Конечно, я не думала, что он разошлет её всем нашим знакомым. Это мой единственный промах. Единственное, о чем я сожалею. И ты не представляешь, сколько я пережила из-за этого! Нет, я мучилась не из-за того, что все видели меня и что все от меня отвернулись... Какое мне было до этого дело? Ужас был в том, что смеются над тобой! Что с тобой никто не общается! Ужасно было видеть, как мучаешься ты... А о себе я и не помнила даже... То, что я вынесла, – это хуже любого наказания. Ну и что с того? Мы пережили этот сложный момент вместе... Да, было тяжело, как никогда тяжело. Но потом стало опять хорошо! Даже лучше, чем было до этого. Мы опять стали лучшими подружками... Ты стала той, прежней Кристиной, которую я так любила. Ты больше уже не зависела от всяких козлов и ни перед кем не унижалась. И никто уже не смог бы нас разлучить... Никто! И так оно и было, пока не появилась Алиса... – она на мгновение замолчала, переводя дух. – Теперь понимаешь? Я сделала это ради тебя! Я сделала это потому, что люблю тебя! И я всё, что угодно сделаю, лишь бы ты была счастлива... – она замолчала, переводя дух.
– Вот и всё, что я хотела сказать. А теперь... Теперь можешь идти.

Когда Котя закончила, она была вся в слезах. Кристина дрожала. Мне казалось, я потеряла дар речи – настолько я была потрясена. Повисло ледяное молчание. Мертвая тишина после взрыва.

И в ней оглушительно четко прозвучали слова, которые Кристина произнесла почти шепотом:

– Это ничего не меняет, Котя. Ничего...

Котя отвернулась к раскрытому окну. Она рыдала.

Кристина взглянула на меня пустыми глазами и слабо проговорила:

– Пойдём отсюда...

Она приоткрыла дверь, и мы вышли из туалета. Мы шли по безлюдному коридору, и я не чувствовала ног. Мы сделали шагов пятнадцать.

Внезапно Кристина остановилась и прерывистым от волнения голосом сказала:

– Алиса, иди к крыльцу... Я буду через две минуты. Хорошо?

Я покорно кивнула.

– Только обязательно дождись меня, слышишь? Я вернусь! Обязательно дождись меня!..

И Кристина торопливо, оглядываясь на меня, пошла обратно.

Машинально я сделала несколько шагов в сторону вестибюля. Когда Кристина вошла в туалет и закрыла дверь, я остановилась. В прохладной тишине коридора что-то зловеще росло, ширилось, стремительно увеличиваясь в размерах, как снежный ком, несущийся к обрыву. Я знала, что это такое. Э т о б ы л с т р а х. В следующий миг я почувствовала, что больше не управляю собой. С невероятной силой, будто невидимым канатом, меня потянуло обратно. Не в силах противиться, я повернулась и тихим, но скорым шагом, боясь не успеть, пошла обратно. Я приблизилась к двери, через которую проникали наружу приглушенные голоса. Дверь в туалет закрывалась неплотно, между ней и косяком всегда оставался просвет, в который можно было подсмотреть. И я увидела всё...

– Значит, ты не сердишься на меня? Не сердишься? Ты меня прощаешь? – говорила Котя сквозь слезы.

– Ну конечно, дурочка! – ласково отвечала Кристина. Она держала руки на плечах Коти, и иногда подносила пальцы к её щекам, чтобы смахнуть слезы.

– Значит, всё как прежде? Теперь ты и я... теперь мы снова....

– Да... мы лучшие подруги... Как это всегда и было... И будет всегда...

Они смотрели друг на друга, как под гипнозом.

– А помнишь, как ты нарочно разбила прибор в кабинете химии?.. Химичка орала, как ненормальная... – вспоминала Котя.

– А наезжали на нас обеих, потому что ты сказала, что мы сделали это вместе...

– Да... вместе... – повторяла Котя так, будто “вместе” было для неё самым дорогим словом на свете. – А вот это...
– Котя прикоснулась к серебряному разбитому сердцу, которое висело у Кристины на груди.
– Это я тебе его подарила. Я отлично помню, как покупала его. Изъездила все магазины в городе. Я ещё говорю продавщице: “Понимаете, нужен такой красивый, чтобы она в него влюбилась и носила всегда, не снимая!..”