– Ну я его и носила постоянно...

– Да-да... И поэтому я знала, что ты моя и только моя. А когда ты далеко, кулон позаботится, чтобы никто не отобрал тебя у меня... Только не очень-то у него получилось... Но ведь тебя ждут ... Тебя там ждут... – сказала вдруг Котя с озабоченным лицом.

– Нет. Никто меня не ждёт, - возразила Кристина. Она гладила волосы Коти, аккуратно перебирая их окольцованными пальчиками.

– Как никто? Там Алиса... Иди к ней... Так нельзя. Что она подумает? Иди же быстрей... – совершенно серьезно говорила Котя и с беспокойством смотрела на закрытую дверь.

– Да зачем она мне?.. Забудь о ней... – Кристина хмурилась, будто пытаясь избавиться от назойливой мысли. – Больше нет никакой Алисы. Теперь только ты и я. Больше никого нет... Как же я была несправедлива к тебе, Котечка! Миленькая... Как я была жестока с тобой... Я даже не знаю, как мне всё это возместить...

– Нет-нет... Ничего возмещать не надо... То, что ты сейчас со мной рядом, – это уже такое огромное счастье, что большего уже нельзя хотеть! Кристина... ты любишь меня?.. – спрашивала Котя, с благоговейным ужасом глядя на Кристину.

– Конечно, люблю! Ты моя самая верная и самая лучшая подружка! Сколько мы с тобой пережили... Я не помню ни одного важного момента в своей жизни, когда тебя не было со мной. Ты всегда была рядом...

Очень медленно я отодвинулась от дверного проёма.

Внутри меня было выжженное пространство.

Кристина сделала свой выбор. Меня больше нет.

Отвернувшись от глухой двери, за которой разыгрывалось чужое счастье, я направилась к выходу.

Похоронное безмолвие обступило меня.

Равнодушно-пустынный коридор казался бесконечным.

И тогда я побежала. Так быстро, как только могла.

Нужно было скорее покончить со всем этим.

Поставить последнюю точку.

ЭПИЛОГ

Алиса отложила ручку, закрыла записную книжку и оставила её на столе. Затем встала, распахнула окно и залезла на подоконник. С высоты двенадцатого этажа всё казалось таким маленьким и игрушечным – люди, машины, деревья. Глядя вниз, Алиса почувствовала, как всё тело её наполнилось свинцовым, отупляющим страхом. Ветер, грустно завывая, набегал холодной волной, гладя по её заплаканному лицу и волосам. Алиса колебалась всего лишь мгновение, а затем прыгнула вниз. Ветер засвистел в её ушах, она поняла, что не может кричать, потому что грудь сдавило неистово-леденящим ужасом, а потом наступила бесконечная тьма.

Послесловие

Автор ни в малейшей мере не претендует на то, что ему удалось достоверно изобразить явление субкультуры эмо. Повесть следует считать “фантазией на заданную тему” – и ничем более.