Снова и снова. Без конца.

Через некоторое время Майлз пришел к выводу, что это все равно что разговаривать с человеком, у которого раздвоение или растроение личности. Тридцатилетнего Иллиана сменял Иллиан сорокашестилетний, и оба они сильно отличались от Иллиана шестидесятилетнего. Майлз терпеливо ждал, когда выпадет нужная карта, и повторял заново число, месяц, факты и объяснял ситуацию. Наступит ли когда-нибудь момент, когда все Иллианы окажутся проинформированы, или Саймон будет делиться до бесконечности?

Наконец снова возник тот Иллиан, которого он ждал.

— Майлз! Форберг тебя отыскал? Черт, это кошмар какой-то! Мой проклятый чип развалился. Превращается в кашу у меня в голове. Обещай мне — дай слово Форкосигана — что не позволишь этому продолжаться до бесконечности!

— Послушай, Саймон! Я все знаю. Но я не стану резать тебе глотку. Тебе сделают операцию и извлекут чип. Не позже завтрашнего дня, если это зависит от меня, а это от меня зависит. Починить чип нельзя, поэтому его достанут.

Иллиан немного помолчал.

— Достанут?.. — Он коснулся рукой лба. — Но как я смогу без него действовать?

— Точно так же, как первые двадцать семь лет твоей жизни, пока тебе его не вживили, если верить медицине.

В глазах Иллиана мелькнул страх.

— И вместе с ним… исчезнут все мои воспоминания? Вся жизнь? О Господи, Майлз! — Он замолчал, а потом добавил: — Думаю, что предпочел бы, чтобы ты перерезал мне глотку.

— Это не выход, Саймон.

Иллиан покачал головой. И тут же превратился в другого Иллиана. Пошел следующий раунд:

— Майлз! Что ты тут делаешь? Что я тут делаю? — Он посмотрел на свой штатский костюм. Иллиан либо действительно предпочитал унылые тона, либо не доверял своему вкусу. — Я немедленно должен быть на Совете графов и в полном парадном мундире. Им необходимо сообщить… необходимо сообщить…

Майлз так и не понял, согласился ли Иллиан или нет. Но в данной ситуации ничего другого он сделать не мог, поэтому снова и снова повторял одно и то же.

Наконец доктор Рубан привел леди Элис. По просьбе Майлза он по дороге коротко ввел ее в курс дела. Майлз понял это, увидев огорченное и обеспокоенное выражение ее лица.

— Привет, Саймон, — мелодичным альтом поздоровалась она.

— Леди Элис! — На лице Иллиана отобразилась целая гамма чувств, будто он что-то судорожно пытался вспомнить. — Я сожалею о гибели лорда Форпатрила, — наконец произнес он. — Если бы я только знал, что вы в городе. Я пытался вывести адмирала Канзиана. Если бы я только знал. Вы сохранили ребенка?

Извинения и соболезнования по поводу убийства ее мужа, происшедшего тридцать лет назад. Канзиан умер от старости пять лет назад. Элис со скрытой мукой глянула на Майлза.

— Да, Саймон, все в порядке, — ответила она. — Лейтенант Куделка провел нас через позиции Фордариана. Теперь все хорошо.

Майлз кивнул и повторил привычный речитатив, специально для леди Элис. Она внимательно выслушала, наблюдая за сменой эмоций на лице Иллиана. Но с ее приходом солдатский жаргон испарился из речи Иллиана как по мановению волшебной палочки. Майлз соскользнул со стула и предложил присесть леди Элис. Она решительно села и взяла Иллиана за руку.

Моргнув, Иллиан уставился на нее.

— Леди Элис! — Черты его лица смягчились. — Что вы тут делаете?

Майлз отошел к двери, где стоял, наблюдая за происходящим, доктор Рубан.

— Это интересно, — заметил Рубан, глядя на приборную панель. — У него немного упало давление.

— Да, и я… не удивлен. Давайте выйдем в коридор и поговорим. И я хочу перемолвиться словечком с Авакли.

Майлз, Рубан и Авакли сидели в ординаторской и пили кофе. Майлз сообразил, что за окном уже глухая ночь. Похоже, он, как и Иллиан, несколько утратил чувство времени.

— Итак, вы уверяете меня, что возможности для проведения операции здесь у вас имеются, — продолжил разговор Майлз. — Тогда расскажите побольше о хирурге.

— Это мой второй старший хирург, который занимается вживлением имплантатов прыжковым пилотам, — пояснил Авакли.

— А почему не первый старший хирург?

— Тот тоже хорош, но этот моложе и обучался по более современной методике. Я считаю, что в данной ситуации более предпочтительны современные методы, чем долгий опыт.

— Вы ему доверяете?