Выхожу из автосервиса, сажусь в машину и забираю Хез из офиса. Она выходит из здания с сумкой и папкой, бросает их на заднее сидение, сама садится на переднее возле меня.

– Сегодня какой-то дурдом. Такое впечатление, что меня не было месяц, а не неделю. В автосервисе тоже много дел?

– Да.

– Еще сегодня нужно за Лорен заехать. Они с Сильвией уезжают на прием и просят, чтоб Лорен у нас побыла.

– Заедем.

Мы доезжаем до клиники и выходим из машины. Хезер подходит к ресепшену и сообщает медсестре о нашем приезде. Медсестра говорит по телефону. Через десять минут из лифта выходит еще одна медсестра и подходит к нам.

– Мистер и миссис Кинг, доктор Волш готова вас принять. Следуйте за мной.

Мы подходим к лифту и поднимаемся на третий этаж. Медсестра открывает дверь.

– Мистер Кинг, - к нам подходит блондинка лет сорока с высокой прической и в белом халате, протягивая мне руку,- я доктор Волш, наблюдаю Хезер. Вы присаживайтесь пожалуйста на кресло. Энн отведите миссис Кинг за ширму, ей необходимо переодеться. Медсестра проводит Хезер за ширму и Хезер выходит оттуда в рубашке.

– Хезер, прошу Вас лечь на смотровое кресло и максимально расслабиться. Сейчас введем в вас зонд.

Доктор включает экран, надевает одноразовые перчатки, берет трубку, смазывает наконечник гелем и вводит его в Хезер. Хезер непроизвольно делает вдох, немного морщится и сглатывает.

– Немного неприятно, я понимаю, но нужно потерпеть, - она включает колонки, - сейчас послушаем наше сердечко.

Хезер тянется рукой ко мне, беру ее за руку.

– Так, сейчас посмотрим, - она внимательно вглядывается в экран, - вот оно…хотя, - мы слышим небольшой шум, похожий на стук, но не совсем равномерный, - я что-то не пойму, подождите, попробую направить камеру иначе, - она передвигает немного трубку, - ах вот в чем дело, - доктор поворачивается, - смотрите, - указывает на экран, - их двое. У вас двойня и слышен стук двух сердец.

– Двое? – еле слышно произносит Хезер.

Перевожу свой взгляд на нее. Она смотрит на меня глазами, полными удивления и страха. Я чувствую, как ее рука сжимает мою до боли в пальцах. Моя малышка боится. Боже! Двойня! Справимся ли мы? Я не знаю, но показать перед Хез свою слабость я не могу. Сплетаю ее пальцы с моими и накрываю наши руки второй ладонью.

– Поздравляю вас.

– Спасибо, - сдержанно киваю доктору. Хезер закрывает глаза и по ее щекам катятся слезы.- Хез, - наклоняюсь к ней и вытираю слезы с ее щеки, - малыш, все хорошо. Не плачь.

– Макс, я не знаю, - она шепчет совсем тихо.

Доктор делает записи, вытаскивает зонд и выключает экран. С принтера выводятся фото.

– Держите снимки в вашу карту. Можете одеваться. Следующий прием через два месяца.

Хезер одевается и мы молча выходим из клиники. В машине Хезер молча смотрит на дорогу. Я должен с ней поговорить.

– Хез.

Она поворачивается.

– Макс, я боюсь. Один это серьезная ответственность, но двое… - она мотает головой, - а если я не справлюсь?

– Хезер, - беру ее за руку, - я знаю тебя очень хорошо, ты будешь замечательной матерью. А помогать нам сможет целый штат нянек, я все для вас достану, чего бы это мне не стоило.

– Я знаю, просто…наверное это от шока, я не знаю как иначе охарактеризовать свое состояние.

– Мы оба этого не ожидали, - я поворачиваюсь к ней, потом снова смотрю на дорогу, - но это наши дети и мы будем их воспитывать, как сможем. Все будет не идеально, но мы будем учиться.

THE HARDKISS - Blues

Прошло уже более восьми месяцев. Мы с Хезер узнали, что у нас будет двое мальчишек. Моих пацанов. Сейчас мы занимаемся обустройством детской комнаты, Хезер ездит по магазинам, подбирая вещи и предметы мебели, также мимоходом присматривая подарки для своей сестры, недавно родившейся у Сильвии с Верноном.

Сижу в машине за рулем, направляясь от встречи с поставщиком обратно в автосервис. Теперь я хозяин небольшой сети и с расширением бизнеса дел стало намного больше. На соседнем сидении вибрирует мобильный.

– Макс! Макс! – в трубке слышу встревоженный голос Хезер, - Макс, воды отошли, я в магазине, мне вызвали скорую, я еду в городскую больницу.

– Еду.

Нажимаю завершение вызова. Мне нужно ехать к ней, я должен быть рядом. Вдавливаю сильнее педаль газа. Проезжаю один квартал и второй, на перекрестке встречаю красный. Еще два квартала и я буду на месте.

Новый перекресток и два переулка. И все происходит в момент. Я успеваю повернуть головой и почувствовать с левой стороны сильный толчок. Все тело пронзает резкая боль и становится темно. Хез…я должен быть с ней, но темнота все сильнее и сильнее поглощает засасывая, словно в воронку. Перед глазами бликами пробегают картинки из моего прошлого: вижу свое детство, отца, маму, дающую отцовский крестик и позже его посмертную награду, Пита и школьных друзей, мои военные учения и задания и… и невинные испуганные глаза, карамельного цвета. Она…она ворвалась в мою жизнь как вихрь, легкая и беззаботная. Вот она спит в моей машине, выношу ее пьяную из клуба, вот она спит, свернувшись калачиком в грозу у меня под боком, вот мы убегаем из их старого дома, наша первая ночь в амбаре, она на лошади у Пита, напуганная в темной комнате у отморозков ублюдка Стива, в больнице у моей койки и вот она первый раз говорит мне «я тебя люблю» во сне, затем встреча в ресторане, несу ее из гостиной в спальню в ее номере в Филадельфии, вот она танцует в парке, наш поцелуй у меня в отельном номере, драка в холле отеля, наша ссора у ее двери, мой прыжок с моста за ней, вот ошметки ее разорванного платья у меня в руках, мы на пляже возле дома Аманды, в ее комнате, наша свадьба, прогулка на яхте, мы с Хез в лагуне, мои мальчишки, которых я видел с экрана и ее искрящиеся радостью глаза…Это вся моя жизнь. Она…она и есть моя жизнь. Я нужен ей. Нужен. Я люблю тебя Хез…