Однако заводить романы Сева опасался. Максимум, что себе позволял, поболтать с симпатичной женщиной. Недолго и ни о чем. С хозяйкой, вон, пансиона про Хуана Карлоса и Рафаэля Надаля беседовал. Той чрезвычайно импонировало желание постояльца освоить испанский, и Севе всегда доставались самый удобный столик и самые свежие булочки на завтрак.

– Неужели такой очаровательный мужчина не женат? – удивлялась хозяйка.

И Сева (согласно легенде) врал, что в разводе, дети остались с бывшей супругой.

А сегодня на завтраке – явно без хозяйки пансиона тут не обошлось! – за его столиком оказалась новая постоялица. Француженка по имени Жаклин. Очаровательная, пусть и не юная. Сева перекинулся с ней парой слов. Передал джем, не поленился сбегать, принести ножик – свой она уронила.

Дамочка оказалась точь-в-точь как ему нравились: стройная, с веселыми умными глазами и очаровательными морщинками. Да еще никакого айпада, айфона, делового костюма: платьишко в васильках, газета, туфли-лодочки. Настоящая Одри Хепберн из «Завтрака у Тиффани». Только постаревшая. Постаревшая красиво, как одни европейцы благородных кровей умеют.

По-английски она говорила неважно – хозяйка пансиона то и дело переспрашивала. Испанского не знала вовсе, в Гранаде была впервые, потому как-то само собой вышло, что Сева взял над новой гостьей что-то вроде шефства. Нет, никуда не выгуливал, упаси господь. Исключительно мелочи: подсказал, как добраться до Альгамбры, посоветовал хороший ресторан, отговорил брать напрокат машину – парковаться негде, ездить по узким улочкам сложно.

– Но я хотела посмотреть на Татьяну Гарридо, – печально вздохнула Жаклин.

– А это кто? – ухмыльнулся Сева.

– Как, вы не знаете?! – Красавица воздела ладони в укоряющем жесте. – Это ведь лучшая на весь мир танцовщица фламенко!

Он еле уловимо пожал плечами. Ресторанчиков, где топочут каблуками и щелкают кастаньетами, в округе полно, и все эти дамы, под истеричную музыку изображавшие стрррасть, Севу как-то не задевали.

Жаклин – вот он, европейский лоск! – мгновенно уловила его волну. Улыбнулась, молвила:

– Впрочем, я еще никогда не встречала нормального мужчину, кто любил бы фламенко. Но что же мне делать? Татьяна Гарридо принципиально не выступает в туристских местах. Надо ехать в старинное поместье, оно находится недалеко от Альмуньекара. Это 85 километров от Гранады. Брать такси туда будет дорого.

И посмотрела с надеждой.

– Жаклин, – улыбнулся Сева, – ну чего вам так далась эта Гарридо? В Гранаде десятки пещер, где танцуют фламенко. И до всех них можно дойти пешком.

– Нет, вы все-таки ничего не понимаете! – с сожалением вздохнула она. – Одно дело то, что испанцы показывают туристам, и совсем другое – танцовщица из всемирно известной школы фламенко Марикийи. Да и само поместье исключительно красиво. Я смотрела рекламные проспекты. И читала, что акустика там изумительная. Про пение канте хондо рассказывают что-то чрезвычайное. А насколько там величественные сады черемойи!

Смешная она, эта француженка. Слово еще есть для таких… Вот, экзальтированная. С такой свяжись – будет и дальше таскать: по симфоническим концертам, музеям, театрам.

А неугомонная между тем продолжала:

– Я сама занимаюсь фламенко. И вот, наконец, приехала в Испанию, на его родину. Этот танец – в хорошем исполнении, конечно, – меня заряжает исключительной энергией! Хочется смеяться, и петь, и купаться ночью в море, и совершать какие-то безумства, словно ты опять молода!

И взглянула на него – лукаво, чуть ли не многообещающе.

Сева почувствовал: в низу живота заныло.

За два года скитаний у него ни разу не было секса просто с женщиной, не с проституткой.

А тут милая француженка – насмотрится фламенко! – и запросто будет готова на маленькое безумство.

– Et Bien, Жаклин, – решительно молвил он. – Узнайте, когда пляшет ваша Гарридо, и я арендую на этот день машину. Отвезу вас туда. И даже готов составить компанию на концерте.

– Дьявол! – неожиданно ругнулась она. – Да вы, оказывается, нормальный мужчина!

Перегнулась через стол и поцеловала его в губы.

…Сева перед свиданием нервничал – хуже мальчишки. Даже, стыдно сказать, виагры прикупил, хотя прежде никогда осечек не было. Но одно дело – случайная связь и совсем другое – когда планируешь переспать с соседкой (пусть всего лишь по пансиону).

Жаклин сидит рядом, на пассажирском сиденье, ветер в открытые окна треплет подол ее платья, иногда открывает взору коленки. Совсем юные, круглые. Ни намека на дряблость или пигментные пятна.