– А почему ты такой печальный? – спросила она. – Ты же так много помогаешь, ты должен быть счастлив.

Верона улыбнулся. Детская логика всегда виделась ему как нечто бессмысленное. А когда он вспоминал слова детей потом, то сам делался бессмысленным.

– Видишь ли, – пытался дать желаемый ответ Джон, – чем больше помогаешь, тем лучше видишь, что еще совсем далеко до конца. И помочь всем никто не в силах. Таких людей по пальцам можно пересчитать.

– А зачем доходить до самого конца? Каждый делает то, что умеет. И нельзя его в этом винить.

– Все у тебя так легко и правильно, – медиум обнял девочку и ощутил неимоверное спокойствие. Скованная боль, которую он ощущал, находясь здесь, исчезла. Он глубоко вздохнул и отошел в сторону.

Девочка побежала рвать цветы, что росли рядом со зданием отеля. Все здесь напоминало прошлую жизнь. Джон стал верить в нее. Он привык к непостоянной, изменчивой среде, к ощущению ненасыщенности просторами жизни после смерти. Но никак не мог смириться с покоем. Многие люди на планете считают, что после смерти человек обретает покой. Верона ни разу его здесь не ощущал. Ему хотелось что-то изменить, пытаться выбраться отсюда. Лезть выше, дальше, глубже. Ему хотелось жить. Сидеть на месте здесь было невозможно, да и неправильно. Окружающая обстановка могла измениться за мгновение, не дав времени понять, как действовать дальше. А сейчас медиум вообще ничего не понимал, так как не понимал состояния своей души и тела. Находится ли он все еще в коме, или мертв давно – загадка номер один. Но жить хотелось.

Пару минут спустя из холодного пламени появились трое мужчин – Трон Либетт, Андрей Волохов и Уран. Джон думал, что будет больше, но чем меньше людей – тем меньше потерь. Он окликнул девочку, которую звали Кира, и они приблизились к компании.

– Ну что Джон, куда направляемся? – спросил его Уран.

– Искать выживших в этом страшном месте. Кира нам поможет.

Девочка кивнула. Верона склонился перед ней, и спросил:

– Ты хорошо можешь представить себе то место?

Она опять кивнула и зажмурилась. Медиум передал ей свечу, и сказал дунуть, что есть сил, на пламя. Но у девочки плохо получалось. Огонь не разгорался.

– У нее не хватает сил. Она же столько времени провела в страхе, – говорил Уран. Он склонился над предметом, лежащим у дороги в пыли. Это была свеча Леонида. – О! Вы нашли еще свечи? Нам пригодится.

– Возьми ее себе, – сказал Джон. А ведь он был прав. Самому то Вероне приходилось трудно порой сосредоточиться, или того вовсе кружилась голова. А тут сейчас стояла маленькая девочка, запуганная, давно не видевшая света. – Попробуй представить, что когда у тебя получится, то все плохое тут же исчезнет. Останется только хорошее и светлое.

Кира еще раз закрыла глаза, да так сильно, что Джон прищурился тоже. Огонь разлился из фитиля, и девочка дунула на пламя, охватив им всю компанию.

Секунда забвения и огонь погас. Та же дорога, тот же город. Только отель немного изменился. На порядок ниже предыдущего, но шире и краше. Богатые узоры на каменных стенах придавали особую значимость этому дому. Высокие готические окна придавали красоту и изыск. Табличка на входе значила: «Обещания роскоши».

– Кому что могла роскошь пообещать? – задал вопрос Либетт.

– О-о, – улыбнулся Уран. – Много кому и много чего. На сколько я помню – самый многочисленный отель когда-то был. А сейчас там в нем – человек сто-сто двадцать. Уран посмотрел на свою маленькую дощечку, на которой в одной куче сбились несколько десятков белых точек.

Джон услышал легкий стон позади себя. Кира упала навзничь. Перелет отнял у нее много сил. Медиум поднял девочку на руки. Она дрожала всем телом, продолжая сжимать свечу.

– Андрей, бери ее и перенеси в лагерь. Ждем тебя двадцать секунд и отправляемся внутрь, – приказал Джон. Волохов перенял девочку и оба исчезли.

– Нам надо вызволить души оттуда и навалить этим синим засранцам, – разъярился Верона. Он терпеть не мог, когда взрослую работу приходится делать детям, и оттого вдвойне тяжелее была гора на плечах. Он ждал секунд тридцать. Потом прошла минута. Две… А Андрея все не было.

– Нужно отправиться за ним, – предположил Трон.

– Нет, – отрезал медиум. – Может что-то случилось, нам не стоит соваться туда поодиночке. Спасем оставшихся и вместе отправимся. Втроем мы сильнее.

Мужчины все, как один ринулись в отель. Джон еще раз напоследок обернулся: «Ну где же ты, Андрей?». Двери за мужчинами закрылись. Они стояли внутри.

Богатство – вот оно единственное слово, которое подало ассоциацию медиуму с внутренней отделкой гостиницы. Он не стал рассматривать все более подробно – лишь крикнул друзьям бежать в одном из направлений, где светились белые точки душ. Они бежали, и Верона ощущал, что бежит по монетам. Монеты сверкали так ярко, что казалось синих солдатам здесь делать нечего. Но враги здесь были.

– Берегись! – Либетт пламенем свечи сжег троих бездушных солдат. Они не боялись яркости, исходящей от денег. Казалось, наоборот, подпитывались ею.