Павленко подсел и поговорил с Анатолием Комосой, Николаем Кузнецовым, Валентином Фигичевым, Павлом Крюковым и другими. Уговаривать и доказывать не пришлось. Они сразу поняли важность задания, согласились взять на борт своих истребителей АФА-ИМ. Это и удивило, и обрадовало Петра. «Наверно, позвонил Устинов», - решил он.

После ужина фотовооруженцы приступили к установке аэрофотоаппаратов на самолеты. Павленко с группой летчиков направился в общежитие проводить занятия. Лед, как говорится, тронулся.

А через несколько дней ранним утром на аэродроме 16-го авиаполка приземлился самолет командующего. Генерал Вершинин сразу же направился на стоянку истребителей и осведомился у техников, на каких машинах установлены АФА и кто их летчики. Вскоре на стоянке появились пилоты во главе с командиром части. Приняв рапорт, командующий тут же поставил полку задачу, которая на сей раз целиком состояла из полетов на воздушную разведку с попутным фотографированием интересующих объектов: аэродромы врага в Армавире, Ворошиловске, Тихорецке, Майкопе, Буденновске, Элисте. Самолетам-фотографам запрещалось вступать в бой. Каждая такая мешина прикрывалась не менее чем звеном истребителей. Генерал Вершинин не разрешил уменьшать боекомплект патронов или заправку горючего. Приказал за борт выбросить все лишнее: тяжелые сапоги, различный инструмент, ненужное оружие (некоторые летчики брали с собой в полет автоматы) и другое. Донесения о выполнении заданий, обнаруженных самолетах противника приказали докладывать немедленно после прибытия разведчиков в штаб армии.

Один за другим взлетали парами самолеты-фотографы, а вслед за ними - их боевое охранение, состоящее из двух-трех пар.

Последний самолет поднялся в воздух. Командующий, отдав распоряжения командиру полка, сел в свою машину и улетел. [54]

Прошло чуть больше часа. С боевого задания вернулись все самолеты. Доклады экипажей обнадеживали. Но главное было впереди. Требовалось посмотреть заснятую пленку и установить, на каком аэродроме сколько базируется фашистских самолетов.

Фотоспециалисты во главе с младшим техником-лейтенантом И. Балутой мигом сняли кассеты с шести АФА и направили фотолаборантам для обработки заснятой пленки. Пустые кассеты тут же зарядили снова и установили на самолетные АФА. Все это заняло чуть больше получаса. Но на обработку пленки, получение отпечатков и дешифрирование фотоснимков ушло более двух часов. К полудню группа закончила дешифрирование снимков девяти аэродромов противника. Павленко насчитал на них сотни самолетов различных типов. Разведдонесение немедленно передали в штаб армии.

В тот же день полк еще раз вылетел на воздушное фотографирование других аэродромов и обнаружил на них много самолетов противника.

Разведывательные полеты продолжались. Внимание наших экипажей привлекло то, что на всех вражеских аэродромах велась интенсивная работа (самолеты взлетали и садились, на стоянках были люди, специальные машины). Но авиация противника по войскам и аэродромам Северо-Кавказского (с 1 сентября 1942 года - Закавказского) фронта ударов не предпринимала. Возник вопрос: куда же летали самолеты врага? Вскоре все выяснилось. В те дни, когда немецкая авиация не появлялась в небе Северного Кавказа, она наносила удары по нашим войскам под Сталинградом. Вот почему Рихтгофен посадил свой 4-й воздушный флот на аэроузлы, находившиеся почти в центре между войсками генералов Клейста и Паулюса, имея возможность широко маневрировать, бросать армаду своего флота то на Кавказ, то на Сталинград - в зависимости от проводимых операций.

Теперь и разведчикам 4-й воздушной армии стало ясно, почему авиация противника действует рывками: то наносит непрерывные массированные удары по всей глубине войск фронта, то ограничивается полетами одиночных самолетов-разведчиков. В 16-м истребительном полку даже сложилось мнение, что немецкие летчики имеют по нескольку выходных дней в неделю. [55]

–  Ну вот и пришел конец байке. А то тут у нас пошли слухи, что фрицы летают только два-три раза в неделю, остальное время отдыхают на Кавказских Минеральных Водах, - сказал Анатолий Комоса, когда Павленко заговорил с ним.

–  Да, именно так, от незнания дела, рождаются слухи, - добавил Петр.
– А фашистам сейчас не до минеральных вод и не до развлечений. Они каждый день крепко получают по зубам и у нас здесь под Грозным, и особенно под Сталинградом. Но ликовать пока рано, враг еще силен. Нам, друзья, придется еще повоевать, и немало.

–  Да мы и не обольщаемся. Вон на очередное задание кличут.

И летчики побежали к штабу.

Боевые вылеты становились все интенсивнее. Танковые части Клейста пытались форсировать Терек и захватить плацдарм на его южном берегу. В воздухе то и дело появлялись истребители и штурмовики, вооруженные пушками, реактивными снарядами и бомбами. Преодолевая ураганный огонь вражеских зениток, они снижались до десяти-пятнадцати метров, поражали технику и живую силу противника.

В небе непрерывно вспыхивали жаркие бои. Вот на командира 926-го истребительного авиационного полка капитана В. Эмирова и его ведомого обрушились шесть истребителей врага. Капитан смело принял бой. С первого же захода он сбил самолет. Не давая фашистам опомниться, ринулся в новую атаку и сразил вторую машину. Остальные поспешили покинуть место боя.

В другом бою под Грозным истребитель Эмирова был подожжен. Энергичным маневром летчик сбил пламя, но поврежденная машина не поддавалась управлению, быстро теряла высоту. Капитан с трудом выбросился из самолета, однако для раскрытия парашюта не хватило высоты. Бесстрашный сын дагестанского народа Валентин Аллахиярович Эмиров погиб. Посмертно ему присвоили звание Героя Советского Союза{3}.

В конце августа на разведку противника, пытавшегося форсировать Терек, вылетела группа истребителей во главе с капитаном В. Князевым. Чем ближе летчики подходили к району разведки, тем ниже и плотнее становилась облачность. На пути встало ущелье. Пролететь [56] через него группа не могла. Тогда командир Передал своим ведомым: «Задание выполняю я, остальным вернуться на аэродром».

Коммунист Князев повел самолет дальше. Он напряженно всматривался вниз, отыскивая врага. И вот его взору предстало большое скопление танков и мотопехоты, готовившихся к переправе через Терек. Князев отметил место на карте и лег на обратный курс. Он благополучно прибыл на свой аэродром, привезя ценные данные.