Шуа обернулся:

– Встань за моей спиной и больше не отдаляйся, - уже знакомые недовольные интонации, - думаю, нам именно туда.

Как бы не хотелось идти в этот узкий проход, выбора все равно не было. Меня все еще не отпускал пережитый страх. Руки так и норовили ухватиться за, впереди идущего, Шуа.

Когда обнаружилось, что мы идем в правильном направлении, и больше никто не пытается на нас нападать, даже дышать стало легче.

Звук наших шагов изредка перемежался короткими приказами Шуа по рации.

– Что-то долго мы идем?
– озвучила мысль, что крутилась в сознании последние минуты.

– Почти на месте, - просветил мой ориентир во все сгущающейся темноте.
– Эти гады прямостоящие на энергии экономят!

Я стояла и пыталась найти в себе силы, чтобы сделать шаг.

Это был огромный зал. Темный. Мрачный. Здесь холод проникал даже под утепленный комбинезон и нечем дышать: воздух заполонили запахи немытых тел и испражнений, - вот я и увидела ад на земле. По-другому это назвать было нельзя. И в этом аду были люди: кто-то сидел, устало прислонившись спиной к спине соседа, кто-то лежал, не в силах приподнять даже головы, кто-то при нашем появлении все же нашел в себе силы подняться на ноги.

– Шуа, - позвала парня, что стоял в шаге от меня.

Командир промолчал. Не до меня ему было. Он вызывал остальных, кто прибыл на помощь этим несчастным:

– ...координаты я скинул. Первый вы ближе, готовьте коридор для эвакуации, - доносились до меня обрывки его резких фраз, - ... второй сколько еще... Эрг вы нужны здесь.

Взгляд натолкнулся на глаза маленького леура. Хаш, здесь дети!!!

Эта мысль пронзила мое сознание, заставляя уже не раздумывать, а действовать. Поспешила к ребенку, чтобы натолкнуться на настороженный взгляд сидящего рядом мужчины.

– Мы пришли помочь, - заговорила я, - вы меня понимаете?

Но человек только смотрел. Я повторила на тхаше, надеясь, что при слабом освещении правильно определила расовую принадлежность мужчины.

Понял. Кивнул.

– Передавайте всем, что мы свои и, что бы все были готовы покинуть этот ад, - старалась выговаривать каждое слово. Мои знания родного языка, все же не на высоте.

По щеке мужчины покатилась слеза. Ох, только не это. Я собрала все свою волю, чтобы не разрыдаться. Сейчас не время, потерпите, мои хорошие, ведь нужно помочь и тем, кто ранен.

– Вы можете встать?

Опять кивнул.

– Давайте сначала соберем всех детей и тех, кто не может двигаться, - обернулась к Шуа, чтобы крикнуть.
– Сообщи, что есть раненые и ослабленные и нам нужны носилки.

Парень кивнул.

А я уже передвигалась в этой толпе, стараясь объяснить каждому, что мы поможем. Просила помочь с детьми и перенести обездвиженных ближе к выходу и снова объясняла и вновь помогала дойти тем, кто с трудом, но мог сам передвигаться. Особое внимание уделяла детям, стараясь успокоить и хотя бы приласкать их немного.

Когда в зале появились наши ребята, я даже не заметила, у меня перед глазами были только лица, лица и лица, на которых загорались надеждой глаза. Глаза тех, у кого появился шанс избежать ужасной участи и никакие трудности, с которыми пришлось столкнуться по пути сюда, не могли перевешать радости от осознания, мы делаем все правильно.

Зал практически опустел. Последние заключенные, кто еще мог держаться на ногах, покидали это чистилище.

И я не выдержала: по моим щекам покатились слезы, я стояла и плакала от жалости к этим несчастным, от горечи, что не всех мы успели спасти, от радости, что удалось в этот раз, - и тихо плакала, только рука украдкой смахивала слезы с щек. Я понимала, что сама сейчас выгляжу жалко, но душу рвали эмоции, а показывать их я не привыкла, потому что никто не должен видеть моих слез. Никто и никогда.

И надо было мне повернуться в тот момент, когда за спиной раздались шаги.

Шуа замер, не дойдя до меня пары шагов. Васильковые глаза обеспокоенно обежали мою фигуру, но затем в них загорелся огонек понимания причин.

Последний тхаш во вселенной, кому бы я показала свою слабость. И надо было так случиться, что он во второй раз видит мои слезы.

Быстро смахнула оставшуюся влагу с лица и улыбнулась:

– Я готова.
– твердо произнесла.

Все свои свободные дни я проводила либо во дворце Наместника, либо на базе, помогая Дарье на кухне, либо занимаясь с детьми, которых сама же и выводила из подземелья тюрьмы на планете Лара. Многих распределили по планетам системы, поручив воспитание ребят проверенным семьям, кто-то остался со своими родителями, так же спасенных из лап военных. У нас же на попечении осталось несколько сирот, воспитание и заботу о которых Конор решил переложить на плечи обитателей убежища.