Пока Эмили стояла вот так, с кухонным полотенцем в руках, не только едва заметное чувство враждебности по отношению к матери мелькнуло в душе, ей еще стало любопытно, почему она позволила словам мамы так надолго привязать её к Диллану. Конечно, мама не дожила до того, во что превратился Диллан. Сделав последний вдох, Патрисия Купер покинула землю с мыслью о том, что её младшую дочь сбила с ног истинная стрела прекрасного амура. Эмили была чертовски уверена, если бы мама увидела, как он изменился, она бы велела отвязаться от него. Тем не менее, Лиза, обладая силой материнской заботы, во время долгих разговоров всегда давала Эмили понять, что если он будет обращаться с ней недостаточно хорошо, ей следует уйти.

Были всевозможные знаки. Большинство окружающих её людей размахивали флагами аварийной сигнализации. И все равно она их игнорировала. После разрыва с Дилланом она советовалась с адвокатом несколько раз, и ей сказали: вполне возможно, она опиралась на Диллана после смерти мамы, потому что он был частичкой того, чего больше уже не было. Он видел то, что ни один другой мужчина никогда не увидит. В каком-то смысле, держаться за него означало держаться за маму. Держаться за свое прошлое. Несмотря на то, что это прошлое было в крупицах грусти, всё было также знакомо, понятно. Такое холодное, и при этом теплое, темное, и при этом наполненное ярким светом, то, чего Эмили никогда больше не испытает. Что-то, что навсегда… Ушло.

Пока Эмили вытирала руки, утренние слова Гэвина крутились в голове. Ей нужно простить не только маму за совершенные ошибки, ей необходимо простить себя. Именно это она и делала в эти самые секунды на кухне сестры в этот особенный рождественский день. И хотя она знала, что никогда не сможет до конца понять свою маму и ту дорогу, которой она шла, Эмили заглянув в свое сердце, вырвала последние кусочки негативных чувств по отношению к себе и к маме.

– Эй, я потеряла тебя ненадолго, – мягкий голос Лизы вернул её обратно. Положив ладонь на щеку Эмили, она слабо улыбнулась. – Ты в порядке?

Эмили не ответила, крепко обняв сестру. Словно почувствовав, через что прошла Эмили, Лиза усилила хватку. Её комфортные объятия наполнили Эмили любовью, как это было всегда.

– Ой, ой. Мы прервали сестринское действо, – сказал Майкл, когда они с Гэвином вальяжным шагом вошли в кухню. – Мы неудачники, парень.

Глядя на свое сокровище, Гэвин прислонился к арочному проему. Он смотрел на Эмили позади её сестры, любовь словно схватила его за шею, когда она поймала его взгляд. Даже одетая в спортивные штаны и толстовку, она была так невероятно красива, что дыхание перехватывало. С улыбкой на лице, полностью наполнившей его радостью, Эмили подошла к Гэвину. Теплая волна пробежала по его телу, когда она руками обвила его шею, каштановые локоны спадали по её спине, когда она взглянула на него. Она казалась искренне счастливой, и он чувствовал это.

– Я уже говорила, что ты выглядишь офигенно в желтом? – Эмили улыбнулась, прислоняясь к его груди.

Майкл фыркнул, выкладывая оливки на тарелку, полную мясной нарезки и сыра.

– Да, точно. Он похож на Большую Пташку в скорлупе. – Лиза шлепнула его по руке, достала из духовки печенье. – Больно ведь, детка. – Изобразил боль Майкл, потирая руку.

Гэвин покачал головой:

– Может ты и прав, Майкл, но если б ты получил… Подарки, в обмен на которые я ношу это, ты бы сам оказался в классно пошитой толстовке Никс.

Эмили, покраснев, улыбнулась.

– Ни за что, чувак, – ответил Майкл, закидывая в рот оливку. – Не важно, что моя свояченица дала тебе, беря во внимание, что твоя большая, глупая задница похожа на чумовой солнечный взрыв, думаю, ты должен попридержать свой последний Рождественский подарок и вместо этого отдать его мне. Дьявол, я буду твоей подружкой и одену толстовку Никс. Я буду любить тебя долго, Гэвин.

– Майкл! – выдохнула Лиза, снова стукнув его по руке.

Майкл усмехнулся, а Эмили смущенно на него посмотрела.

– Последний подарок? Я думала, мы уже обменялись?

Гэвин понимающе вздернул бровь, ухмыляясь при этом.

– А-а, это я так заставил тебя думать, сладкая. Говоря по правде, у меня полно сюрпризов, которые сорвут тебе… Голову… Надолго. – Склонив голову, он притянул её ближе, шепча на ушко – И я говорю не только о минутах, когда эти прелестные, подрагивающие ножки будут обвивать мою голову, пока ты со стонами выкрикиваешь мое имя.

Эмили повернула голову, выглядывая из-за плеча на Майкла с Лизой. Слаба богу, они не обратили внимание. Она быстро подарила Гэвину крышесносный поцелуй и прошептала ему на ухо:

– Спасибо, что заставляешь мои ноги дрожать вот таким вот образом.

Гэвин улыбнулся, глаза полны такой важной мужской благодарности:

– Всегда рад. – Эмили улыбнулась, а Гэвин посмотрел на Майкла. – Эй, неудачник Лейкерс.

Майкл вздернул голову, отвлекаясь от кучи еды на кухонной стойке, в которой зарылся.