На удивление, маршрутки ещё бегали. На удивление и к радости, потому как я уже прикидывал, сколько придётся отлистать таксисту за поездочку в новогоднюю ночь. Но маршрутчики тоже хотели подзаработать, гоняли свои «газелины» по ночному, ставшему в одночасье зимним, городу – благо, снег прекратился, и муниципальщики успели расчистить пусть не все, но хотя бы центральные улицы.

Маршрутки бегали, и мы тормознули одну чуть ли не напротив дома. Как оказалось – очень удачно, через несколько минут людей в неё набилось по самое «не могу». И что народу дома не сидится? Куда прут?

Куда прут, мне стало ясно, едва вся гурьба вывалила на площади. Собственно, площади уже не существовало – сплошное море людей. Оно всё прибывало и прибывало, люди стекались по прилегающим улицам, вылезали из маршруток, такси, бесконечных верениц припаркованных у тротуаров машин. Нет, не одни мы такие ненормальные, дома сидеть не хотим!

Пробиться на середину площади, к ёлке, нечего было и мечтать, мы бы там сразу потерялись. Но ёлку и отсюда, с края видно – поверх голов. Огромная, красивая, пылающая, будто волшебная свеча. А подробности – это мы после налюбуемся. Завтра днём, когда народа поменьше будет, приедем и посмотрим. Или послезавтра.

Над толпой витало предчувствие праздника. Многоголосый гул, смех и ожидание события, которое вроде бы обязательно произойдёт, но всё же… Кое-где самые нетерпеливые уже разливали, но редко. В основном – ожидание. Люди то и дело смотрели на экраны мобильников, на циферблаты часов. И я оттягивал рукав куртки и смотрел. И чем ближе минутная стрелка приближалась к часовой, тем тише становился человеческий рокот вокруг, тем ощутимей всеобщее напряжение…

И – прорвало! «Ура! С Новым Годом!» – дружно взревело сотнями глоток. А в следующую секунду утонуло в протяжном сухом треске, хлопке, грохоте взметнувшегося к небу фейерверка.

– Ура! Поздравляю вас с Новым Годом, дорогие родители! – забасил чуть ли не в ухо Андрей. И тут же сорвался на фальцет: – Папа, шампанское где?!

В самом деле, со всех сторон уже хлопало пробками, весело визжало, булькало. Я поспешно дёрнул замочек на сумке, выхватил бутылку. Светлана мешала откупорить, тянула сумку к себе, выуживая пластмассовые стаканы. Они хотели взять с собой праздничные, из богемского стекла, но я воспротивился. Какое стекло? Побьём к чёрту!

– Папа, быстрее! – вопил Андрюха. Будто от того, успею ли бахнуть пробкой, пока часы отсчитывают двенадцать ударов, зависело, наступит для нашей семьи Новый Год или нет.

Бац! Бутылка стрельнула, заставив Светлану ойкнуть, хоть я и удержал пробку в руке. Шампанское хлюпнуло в подставленные стаканы.

Бац! Андрюха не дождался, бахнул хлопушкой, чуть ли не в ухо. Разноцветное конфетти посыпалось нам на головы, на снег, в стаканы с пузырящимся шампанским.

– Андрей! – вновь возмущённо ойкнула Светлана.

– На, пей теперь с бумажками, – ткнул я в руки сына свой стакан, в котором больше всего плавало цветных кружочков. Взамен отобрал один из тех, что держала Светлана.

Конечно, рановато ему в пятнадцать лет к вину привыкать, но по такому случаю – разрешаю! Я и сам не любитель шампанского. На Новый Год первый бокальчик подниму под бой курантов, а остальное – для жены. Я лучше водочки грамм сто пятьдесят или двести накачу – как пойдёт. Но не тащить же водку на площадь! Нет, домой вернёмся, тогда уж и выпью, и закушу. И «для сугреву» как раз.

– Ну, с Новым Годом!

Пластмассовые стаканы звякнули не хуже богемских. Холодные колкие снежинки прокатились по языку, нёбу…

– Андрей, закусывай, а то опьянеешь, – Светлана разворачивала плитку шоколада, протягивала сыну. Тот смеялся, отмахивался:

– Ма, откуда? С одного стакана шампанского? Доставай лучше бенгальские огни, сейчас зажигать будем.

– Андрюха, не мельтеши, – притормаживал я его. – Успеем, всё успеем. Год только начинается.

Нет, что-то есть в этом – встречать Новый Год прилюдно. Вроде и комфорта никакого – на холоде пьём, стоя. А весело! Потому что всем вокруг весело. Как эта штука называется? Аура, что ли?

Я разлил по второму. Мы снова чокнулись, снова выпили – за здоровье всех присутствующих. А потом и бенгальские огни запалили.

– Па, а чего те две тётки на нас вылупились? – неожиданно спросил Андрей.

– Андрюша! – возмутилась Светлана. – Во-первых, не вылупились, а смотрят. Во-вторых, не тётки, а женщины.

Она всё же посмотрела за моё плечо. И поправилась:

– Вернее, женщина и девушка. Гена, а правда, почему они на нас смотрят? Ты их знаешь?

Пришлось и мне повернуться.