Караульные понимающе переглянулись и с сочувствием посмотрели на юного лорда. Они хорошо поняли его намёк на "некоторые обстоятельства": скандальный и неуживчивый характер его отца, лорда Айвена в Меридиане уже давно был предметом обсуждения, и даже домашние не всегда выдерживали с ним под одной крышей.

"Итак, теперь поскорее бы вернуться в замок до рассвета!"---подумал мальчик, шагая по тихой и пустынной городской улице.

К детской комнате Седрик подошёл неамечнным. В замке заснули все, даже караульные, и мальчику, натренированному в бесшумных передвижениях в змеином теле, ничего не стоило неслышно пройти по амку к покоям принцессы. "Болваны-караульные на заставе окликали меня: "Именем королевы Эдны Шестнадцатой!" Ну и рожи были бы у них, ответь я им "Именем короля Фобоса Первого!"---думал он по пути, старательно унимая бешеное биение сердца.

Последний шаг, который ему предстояло сделать, нравился ему всё меньше и меньше, хотя мальчик и подбадривал себя тем, что делает это во имя своего повелителя. Одно дело было смотреть, как падает в ущелье карета, и совсем другое дело - полугодовалый ребёнок. "Но она не просто ребёнок, она дочь этой тиранки Эдны, и когда вырастет, может отнять у брата престол!---думал Седрик, но ему было муторно и ноги несли его к детской всё более медленно, норовя запнуться обо всё что попало.---Она снова обкрадёт его! И мои родители замучили меня просьбами оставить службу у принца и попытаться устроиться поближе к наследнице престола! Они не понимают, что я скорее умру, чем предам своего государя. Ведь я единственный, кто ему предан! И он это ценит! Я не могу его предать! Но я не смогу... Нет, я должен, дол..."

Приоткрыв дверь детской, Седрик почувствовал, что ему не хватает воздуха, а ноги стали ватными.

У окна огромной комнаты стоял принц Фобос и покачивал на руках сестрёнку, а Элион заходилась отчаянным плачем. В углу полутёмной детской Седрик увидел Галгейту. И нянька, и принц выглядели не на шутку встревоженными.

– Не понимаю, что с ней,---сказала Галгейта.Обычно она такая спокойная девочка!

– Она уже полтора часа не может успокоиться,---вздохнул Фобос и стал прохаживаться по комнате, стараясь поудобнее устроить Элион у себя на руках.---Галгейта, а вдруг она заболела?!

В голосе принца прозвучали тревога и испуг, а бледное усталое лицо выглядело растерянным. "Нет, я не смогу,---подумал Седрик.---Он так любит её, хоть она его и обокрала! Он будет страдать, если она погибнет. Я сделаю по-другому. Я перенесу её через завесу и оставлю у дверей какого-нибудь приюта для подкидышей на Земле. Пусть живёт, но подальше от Меридиана и трона и пусть даже не догадывается, кто она! Только как же мне дождаться когда она останется одна?!"---Тут пришла новая мысль:

"Принц сказал, что Элион плачет уже полтора часа... А ведь где-то полтора часа наад на моих глазах рухнула с обрыва карета короля и королевы! Получается, именно тогда Элион проснулась и заплакала. Неужели она что-то почувствовала?"

Остановившись посреди комнаты, Фобос постоял немного, с тревогой вглядываясь в покрасневшее от крика личико девочки, и вдруг наклонился и нежно коснулся губами её пухлой щёчки, и при этом в его глазах читалась такая любовь к этой плачущей у него на руках малышке, что у Седрика защипало в глазах и выступили слёзы. Фобос прошёлся туда=сюда, и вдруг прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Галгейта тут же шагнула к нему:

– Если вы устали, ваше высочество, позвольте мне взять принцессу!

– Да нет,---Фобос повелительным жестом приказал няне оставаться на месте.---Нехорошая ночь. Что-то гнетёт меня. Как будто в наш дом пришла беда.

– Да что вы говорите, ваше высочество?!--всплеснула руками Галгейта.

– Не знаю, Галгейта. Что-то не даёт мне покоя,---Фобос посмотрел на сестрёнку, которая продолжала отчаянно плакать, цепляясь крошечными пухлыми ручками за мантию брата, как будто пытаясь что-то сказать ему---И ей, кажется, тоже.

"В конце концов, я могу унести её завтра,---подумал Седрик.---Надеюсь что завтрашней ночью она будет спать спокойно и не потревожит принца или кого-нибудь из прислуги. И тогда я перенесу её на Землю, и мой принц станет королём!"

13 сентября 1991 года.

Лорд Айвен вбежал во двор замка в смятении. Новость, которую он принёс принцу, была ужасна. Сегодня на рассвете он узнал, что неподалёку от его загородного дома в ущелье нашли разбитую королевскую карету, где оказались тела королевы и короля. И теперь он не знал, как ему рассказать об этом сыну погибших.

Во дворе лорд Айвен сбавил шаг. Он хотел насколько это возможно отложить тот момент, когда предстанет перед Фобосом и вынужден будет сообщить ему о трагедии.

Проходя миом бассейна, он увидел, что на мраморном бортике лежит в змеином облике его сын, и похолодев остановился. С тех пор, как шесть лет назад он узнал, что Седрик стал наследником Великого Дракона, он стал даже побаиваться сына. Если раньше лорд Айвен постоянно кричал на мальчика и отвешивал ему подзатыльники, то после того, как сын впервые появился перед ним в облике змея, лорд Айвен даже не знал, как себя вести с ним теперь. Но тогда Седрик сказал ему, что его перерождение - их с принцем тайна и потребовал не разглашать увиденное. Так почему же теперь мальчик преспокойно возлежит в облике змея на виду у всего замка? Принц разрешил ему больше не скрывать секрет, или... Какие-то нехорошие предположения закопошились в душе лорда Айвена, но он не мог решиться подойти к сыну и напрямик спросить его. И вдруг Седрик сам окликнул его: