– - На пьянство находите, а на оброк нет, -- сурово сказал прокурор.

Я опять стал говорить, что вот в нашей семье и не пьянствуют, а без постороннего заработка все равно не сведешь концы с концами и хорошо жить не станешь.

– - Довольно, -- сказал генерал -- а то он убедит нас, чтобы мы землю отдали крестьянам без выкупа, он опасный человек.

Лопухин из этого понял, что надо со мной кончать, что ничего опасного во мне нет, а главное, что за мной нет никакой шайки подпольных врагов государству. Он заторопился, собираясь уходить, но полковник остановил его, сказавши, что допрос на этом кончать еще рано.

– - А вот это что такое, чье это письмо?
– - спросил он меня, показывая мне письмо доктора Архангельского, писанное им из Переяславля, куда он ушел на службу из нашей больницы в 1899 г. Вот он здесь пишет: "Скоро ли вы поймете, что работая на земле и разрешая этим материальную проблему жизни только для семьи, вы не делаете того огромного дела в борьбе за правду, к которому мы все призваны? Вы стоите на полпути и не замедлите пойти за нами, когда оглянетесь кругом себя..."

– - Что это за борьба, в которой вы обязаны участвовать?
– - спросил меня полковник, глядя на меня в упор.

В ответе я написал, что это борьба не политическая, а религиозная борьба за духовную свободу и самосовершенствование, внутренняя борьба в искании Царства Божия и правды Его. Это такая борьба, которая возвышает человека над всеми его животными побуждениями и делает его человеком -- сыном Божиим. "Вы прочтите это письмо

182

все, -- сказал я, -- от начала до конца, тогда всем будет понятно, о какой здесь борьбе идет речь".

– - Довольно, полковник, -- опять сказал генерал, -- а то он еще убедит нас поклонниками Толстого стать! Ишь, как ловко он излагает его теорию о проблемах совершенствования!

– - Да, да, -- сказал прокурор смеясь, -- с ним опасно разговаривать, он любого простака в свою веру подгонит, хотя еще и юнец.

Всем стало весело. Начальство поняло, что им было нужно, и перестало глядеть в зеркала и на мою шубу.

Быстро закончив вопросы формального характера, прокурор сказал:

– - Вот вы там и наставляйте в этой борьбе и правде соседних помещиков, чтобы они не пьянствовали и разную крамолу не проповедовали.

Лопухин хотел уходить, но генерал остановил его.

– - С допросом кончено, -- сказал он мне мягко, -- теперь будем говорить с тобой в частной беседе, без записи. Скажи нам по правде, что у вас там мужики думают: не собираются бунтовать против правительства?

– - Что вы, ваше превосходительство, -- быстро возразил Лопухин, -- наш народ и благодушный, и по себе мирный, и если бы среди него не сеяли смуты недоучки студенты и разные прохвосты и проходимцы, правительству и заботы бы не было...

– - Об этом мы и будем с ним разговаривать, -- перебил генерал, -- вот пускай он сам нам на это что-нибудь скажет.

Я сказал, что мужики бедствуют от малоземелья, бедствуют от винных лавок, которые надо бы закрыть, и, главное, от выкупных платежей.

– - Бе-едствуют!
– - передразнил меня генерал.
– - Мы, дружок, бедствуем, государство больше всех бедствует и каждый год принуждено прибегать к займам. Что ты на этот счет изречешь?

Я сказал, что хорошие мужики сокращают свои расходы, когда видят, что хозяйство их не оправдывает. Можно и в государстве сократить, чтобы не влезать в новые долги.

– - Что можно, дружок, то давно уже сделано, а что не сделано, того, значит, и сделать нельзя, -- возразил он.
– - В деревне-то вы все за одно: "сократить можно!" -- опять передразнил он, -- а как попал из деревни на фабрику, так забастовки устраивать, прибавки просить. Кого нам слушать-то?

183

– - Вот социалисты и мечтают о таком государстве, где бы все противоречия сглаживались, -- засмеялся Лопухин, -- в деревне-то он сидит и ничего не знает, а в город придет, его и просветят наизнанку...

Я сказал, что о социализме кое-что знаю, даже "Труд и капитал" Маркса читать брался...

– - А, а, -- вот оно что!
– - не удержался генерал.
– - Да ты, дружок, не такой уж дурак, как кажешься по своей одеже.

– - Позвольте мне, ваше превосходительство, -- с жаром сказал прокурор, подсаживаясь ко мне вплотную. Ты нам вот и скажи от мужицкой совести: пойдут мужики за социалистами?
– - спросил он меня по-дружески.

Я сказал, что еще в этом не разобрался, так как "Труд и капитал" прочитать не мог, больно суховат он, души в нем нет и одною арифметикой начинен. Однако, говорю, как будто ничего, если бы все можно было так устроить, и в деревне мужики лучше бы жили. Только невозможно этак. В людях греха много, зла, а Маркс с этим не посчитался, утопию сочинил...