После ужина мы расселись вокруг костра и ели консервированные персики. Джим вынул кисет с табаком Bull Durham, скрутил себе сигарету, аккуратно затянул тесемки кисета зубами и заговорил.

Джим говорил о том, что в ранчо самое главное — это земля и вода. Земли было достаточно, но вот воды в наших местах мало, а без воды эта земля ничего не родит. Без воды никуда. Вода, говорил Джим, обращаясь к англичанам, живущим на острове, окруженном водой, в этих местах стоит гораздо дороже, чем они могут себе представить. Именно поэтому из-за воды здесь воевали мексиканцы, индейцы, англичане и переселенцы. Из-за воды люди убивали друг друга, рушились семьи, и сосед убивал соседа.

Один из англичан прервал Джима и сказал, что он понимает, что вода здесь дорого стоит, потому что в отеле в Селигмане с него взяли дополнительно 50 центов за ванну, которую он принял. Все посмеялись, и я подумала, что смех поможет тому, что к информации Джима англичане отнесутся с пониманием.

Джим продолжил. Он сказал, что для того, чтобы на ранчо можно было разводить много скота, нужна вода. Некоторые владельцы ранчо бурили скважины, однако можно пробурить много скважин, но воды так и не найти. К тому же нет никакой гарантии, что, если найдешь воду, она скоро не закончится. Вот в Санта-Фе бурили скважину для нужд железной дороги. Пробурили на глубину почти в километр, да так ничего и не нашли.

Джим сказал, что самым разумным выходом из ситуации будет строительство плотины, которая остановит дождевую воду. Он описал англичанам мой план об аренде бульдозера из Финикса. Когда Джим сказал, сколько все это будет стоить, англичане переглянулись и некоторые из них сделали недовольные мины, но Джим достал бумагу, с расчетами, которые я сделала. Согласно этим расчетам без плотины на ранчо можно вырастить несколько сотен голов скота, но с плотиной число скота можно довести до 20 000, что, в свою очередь, означает, что ежегодно можно продавать 5000 голов. Таким образом, строительство плотины окупится достаточно быстро.

На следующий день англичане поехали в Селигман для того, чтобы связаться телеграммой с остальными инвесторами. Мы обсудили некоторые инженерные детали и получили от англичан «добро» на строительство. Англичане оставили нам чек на нужную сумму и уехали. Через некоторое время к воротам ранчо подъехал грузовик с прицепом, на котором стоял большой желтый бульдозер. В этих местах никто еще не видел бульдозера, и люди приезжали подивиться на него со всего округа Явапай.

Раз уж у нас есть бульдозер, мы решили построить несколько прудов и запруд. Бульдозерист ровнял склоны оврагов и лощин, засыпал дно глиной, и возводил стены, которые должны остановить воду во время сезона дождей. Самый большой пруд, обойти который можно было за пять минут, мы построили напротив главного здания ранчо.

В декабре начались дожди. Вода текла по лощинам и оврагам и попадала в пруды. Все оказалось просто, словно открыть кран и ванну наполнить. Зима в этих краях часто бывает влажной, и к весне глубина воды в самом большом пруду была не меньше метра. Это было самое большое количество воды, которое мне довелось видеть со времен озера Мичиган в Чикаго.

Несмотря на то что этот пруд был, по сути, всего лишь углублением в земле, Джим страшно им гордился. Он ежедневно проверял в нем уровень воды и осматривал берега пруда. В особенно жаркие дни летом к нам издалека приезжали люди и просили разрешения искупаться. Иногда в период засухи приезжали соседи с бочками и просили, как они выражались, «занять» воды из пруда, хотя прекрасно понимали, что не смогут нам вернуть долг водой. Мы никогда ни с кого не брали денег, потому что, как выражался Джим, эта вода упала на нас с неба.

Запруда и сам пруд народ стал называть «запрудой Большого Джима», а потом просто Большой Джим. Люди в округе мерили степень засухи количеством воды, оставшейся в Большом Джиме. Они спрашивали друг друга: «Как там дела у Большого Джима?» или «Слышал, что Большой Джим сильно обмелел». Я понимала, что они говорят об уровне воды в пруду, а не об умственном состоянии моего мужа.

Полное официальное название ранчо было Arizona Incorporated Cattle Ranch, или ранчо для скота Arizona Incorporated, но все мы называли его сокращением AIC или просто «ранчо». Только ничего не понимающие люди, которые составляют мнение о работе на ранчо по вестернам или дешевым романам, называют свое ранчо названием типа «Гектары радости», или ранчо «Мираж», или «Плато Парадиз». Джим всегда говорил, что красивое и напыщенное название является неоспоримым доказательством того, что его владелец совершенно не разбирается в разведении крупного скота.

Депрессия тогда еще не закончилась, и такие владельцы, а также многие из тех, кто в скотоводстве хорошо разбирался, разорялись в большом количестве. Это означало то, что люди больше продавали, чем покупали. Джим проехался по штату Аризона и за разумные деньги купил стада скота. Он нанял десяток ковбоев — большей частью мексиканцев и индейцев хувасупай, которые должны были отогнать скот на ранчо, проклеймить, а потом отправить на выпас. Ковбои были грубыми и неотесанными парнями. Большинство из них сбежали из дома, и всех их сильно били. У них был только один выбор — или в цирк, или на ранчо, поэтому они далеко в будущее не заглядывали и жили сегодняшним днем. Эти ребята умели лучше всех окружающих удержаться в седле и очень этим гордились.

Ковбои прибыли и перво-наперво поскакали в прерию, чтобы заарканить и набрать себе лошадей. Потом они этих лошадей объезжали в специальном загоне с прочной оградой. Лошади вытворяли трюки, как на родео, лягались, подбрасывали и всеми способами пытались скинуть наездника, но у ковбоев задницы из железа, и они скорее разобьют себе все кости в теле, чем сдадутся. Они сами были как эти необъезженные лошади.

Мы стояли с Роз-Мари и смотрели на то, как они работают. «Мне жалко лошадей, — сказала Роз-Мари. — Они же хотят быть свободными».