Для противодействия террористическому движению следует, по-видимому, разработать модель поведения, альтернативную террористическому. Это особенно важно, поскольку «террористическое мышление» захватило большие группы людей, и фактические угрозы терроризма могут войти в повседневную жизнь столь же легко, как криминализация российского общества в 1990-е гг. привела к введению в обращение криминальных понятий и образцов поведения в повседневную жизнь и язык. Необходимо понять психологическую конфигурацию террористического поведения и его роль в определенных культурах, избегая этноцентрических обобщений. Следует также проанализировать по возможности социально-психологические механизмы функционирования террористических организаций, распространенных по всему миру, на основе данных истории, антропологии и социальной психологии.

Современные террористы предпочитают использовать взрывные устройства большой мощности с замедленным действием либо дистанционным управлением. Как правило, это устройства полукустарного изготовления, иногда снабженные оболочками, содержащими дополнительные ранящие снаряды. Возможно участие подрывников-смертников. Место и время взрыва выбираются таким образом, чтобы достичь максимального количества жертв. Для создания наибольшего устрашающего эффекта практикуются множественные взрывы в разных местах либо двойные взрывы в одном месте, первый из которых предназначен для сбора зевак и прибытия сотрудников правоохранительных органов и медиков. По утверждению Ю. Динстайна (1974), «…чем ужаснее преступление, тем лучше с точки зрения террористов». В частности, чеченские сепаратисты стремились организовывать серии взрывов либо одновременно, либо с небольшими интервалами времени между ними.

Действие поражающих факторов (ударная волна, первичные и вторичные ранящие снаряды, импульсный шум, термический фактор и т. д.) усугубляется рядом условий, среди которых основную роль играет внезапность взрыва, его неожиданность. Будущие жертвы либо отдыхают, либо заняты обычными житейскими делами. Их адаптивные механизмы находятся в состоянии демобилизации. Фактор внезапности влечет за собой фактор неопределенности, которую ощущают оставшиеся в живых после взрыва. Что именно произошло? Могут возникать предположения о землетрясении, ядерном нападении, атаке инопланетян, но они не поддаются немедленной проверке. Массовый характер потерь и невозможность быстрого оказания адекватной помощи приводят к паническому настрою как у пострадавших, так и у уцелевших свидетелей террористического акта.

Поражающие факторы взрывов приводят к многообразным соматическим и психическим нарушениям. К их числу относятся общая контузия, которая может сопровождаться закрытыми травмами и повреждениями, включая переломы костей, разрывы внутренних органов, внутренние кровотечения. Большинство жертв террористического акта испытывают аффективно-шоковые реакции в различных формах (ступорозной, гипердинамической).

Психические расстройства у пострадавших в террористических актах включают: реактивные состояния разных уровней – острую реакцию на стресс, расстройства адаптации, реактивные психозы, ПТСР, психические расстройства на фоне последствий черепно-мозговых травм, синдромы зависимости, психосоматические расстройства и разнообразную коморбидную патологию (Трошин В. Д., Погодина Т. Г., 2007). Изучая зависимость психологических и психопатологических реакций у жертв терроризма от преморбидных личностно-типологических особенностей, И. В. Боев (2003) отмечал, что наиболее глубокая и выраженная реакция на травматический стресс была свойственна представителям шизоидного и эпилептоидного психотипов. У них обнаруживалась тенденция к быстрой трансформации инициальных расстройств в оформленные психопатологические синдромы, а в последующем – в ПТСР. У акцентуантов истероидного и циклоидного типов, напротив, выявлялась тенденция к поверхностным и абортивным формам реагирования с удовлетворительным прогнозом в отношении развития ПТСР.

Наиболее распространенными видами террористических актов в настоящее время являются взрывы, захваты заложников и захваты террористами самолетов.

11 сентября 2001 г. Нью-Йорк пострадал от атаки террористов, захвативших несколько самолетов, в результате которой был разрушен Всемирный торговый центр и погибло 2870 человек. По данным A. Lee, M. Isaac, A. Janca (2001), после этих атак более чем у 40 % жителей США отмечались выраженные симптомы стресса. Показатели острого посттравматического расстройства и депрессии среди жителей нижнего Манхэттена в Нью-Йорке через 5–8 нед. после атак удвоились по сравнению с исходным уровнем.

Если исключить лиц, получивших в момент взрыва несовместимые с жизнью повреждения, то оставшихся пострадавших можно разделить на следующие четыре категории:

I. Тяжелораненые и обожженные. Возможности оказания им психиатрической и психологической помощи ограничены соматическими нарушениями. Однако в тех случаях, когда сознание пациента сохранено, с ним можно и нужно установить контакт и по возможности непрерывно его поддерживать вплоть до момента эвакуации с места происшествия.

II. Пострадавшие легкой и средней степени, способные к самостоятельному передвижению. Следует учитывать их растерянность, спутанность сознания, потребность в психологической поддержке. Ее следует начинать при первом же контакте с пострадавшим, громко и ясно разъясняя, что с ним произошло и что его ждет в ближайшем будущем. Учитывая повышенную внушаемость пострадавших, следует в полной мере использовать приемы суггестии, не слишком заботясь о точности предоставляемой информации. Например: «Вы пострадали от взрыва. У вас перелом руки и небольшие ожоги. Соберитесь с силами, и я провожу вас к тому месту, где вы получите медицинскую помощь». Такой образ действий позволяет предотвратить развитие более тяжелых психических нарушений.