Порой правоохранительные органы квалифицируют как изнасилование деяния, связанные с применением насилия, которое не служило средством подавления сопротивления потерпевшей с целью совершения с нею полового акта.

Так, П. был предан суду по обвинению в покушении на изнасилование. Ему было предъявлено обвинение в том, что, находясь в нетрезвом состоянии, он в городском парке на сопке Никольской в г. Петропавловске-Камчатском пытался изнасиловать Н., причинив ей при этом средней тяжести вред здоровью. При рассмотрении дела в суде было установлено следующее. В ресторане «Океан» он подсел к столику, за которым сидела Н. с подругой, и стал ухаживать за Н., о которой знал, что она женщина легкого поведения. После ухода из ресторана он пригласил Н. на сопку Никольскую и там намеревался вступить с нею в половое сношение. При этом он действительно домогался ее согласия, а когда не получил его, стал возмущаться тем, что Н. кокетничала с ним, согласилась на то, чтобы он оплатил ее счет в ресторане, а затем вместе с ним пошла в безлюдное место на сопке. Но и после этого Н. не согласилась на половой акт с П., и тогда последний нанес Н. несколько ударов по лицу и животу, причинив ей телесные повреждения, повлекшие расстройство здоровья свыше трех недель. После применения насилия П. не предпринимал никаких мер для достижения своего первоначального намерения. Следовательно, совершенные им в отношении Н. насильственные действия не имели целью совершения полового акта против воли потерпевшей и не могут рассматриваться как покушение на изнасилование. Поэтому народный суд г. Петропавловска-Камчатского переквалифицировал действия П. по ч. 1 ст. 109 УК РСФСР как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью [318] (ч. 1 ст. 112 УК РФ).

При уголовно-правовой оценке действий, не доведенных до намеченного субъектом финала, необходимо иметь в виду, что намеченные лицом действия и желаемые последствия обладают свойством общественной опасности в уголовно-правовом понимании. Если же этот признак отсутствует, то стадия совершения деяния утрачивает свое значение и деяние признается не преступным в силу ч. 2 ст. 14 УК.

Например. Б. был осужден Тверским межмуниципальным судом Центрального административного района г. Москвы по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 158 УК за то, что в торговом зале магазина самообслуживания взял шнурки ценой 18 руб. и тюбик обувного крема ценой 36 руб., вышел из торгового зала, но был задержан при выходе из магазина [319] . Московским городским судом дело было прекращено в силу малозначительности деяния (ч. 2 ст. 14 УК), поскольку деяние, даже если бы оно было доведено до конца, не обладало бы свойством общественной опасности.

Значительный теоретический и практический интерес представляет вопрос о применимости законодательных положений о неоконченном преступлении к преступлениям с двумя формами вины. Такие преступления характеризуются умышленным выполнением основного состава преступления и неосторожным отношением к последствиям, выполняющим функцию квалифицирующего признака. А поскольку в теории уголовного права и на практике общепризнанно, что приготовление к преступлению и покушение на преступление возможны только с прямым умыслом, в юридической литературе преобладает мнение о том, что приготовление и покушение невозможны применительно к преступлениям с двумя формами вины. Так, по мнению Р. И. Михеева, «поскольку квалифицирующие последствия не охватываются умыслом, преступление может квалифицироваться по ним лишь при фактическом наступлении этих последствий. Поэтому покушение на причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего, или на изнасилование, повлекшее тяжкие последствия, — немыслимо» [320] . Однако такое решение представляется излишне категоричным и не в полной мере отвечающим смыслу закона.

В тех преступлениях с двумя формами вины, объективная сторона которых характеризуется двумя предусмотренными в законе последствиями, второе из которых причинно обусловлено первым и имеет значение квалифицирующего признака, приготовления и покушения действительно быть не может, ибо невозможно покушаться на преступление, квалифицирующее последствие которого не охватывается умыслом виновного. При такой конструкции состава первое из указанных в законе последствий, будучи обязательным признаком объективной стороны, по конструкции состава преступления является причиной квалифицирующего последствия. При отсутствии же причины невозможно и наступление следствия, поэтому теоретически немыслимо приготовление и покушение применительно к преступлениям с двумя формами вины, имеющим конструкцию состава, классической иллюстрацией которой является ч. 4 ст. 111 УК.

Не так обстоит дело в преступлениях е двумя формами вины, объективная сторона которых характеризуется действиями, являющимися уголовно наказуемыми вне зависимости от наступления каких бы то ни было последствий, и конкретно обозначенными в диспозиции последствиями, играющими роль квалифицирующего признака. В преступлениях такой конструкции квалифицирующие последствия причинно связаны с общественно опасными действиями, составляющими единственный обязательный признак объективной стороны основного состава. И такие действия могут послужить причиной наступления квалифицирующих последствий не только в случаях доведения их до конца, но и при частичном их выполнении.

Например, при попытке изнасилования виновный применяет такие по интенсивности методы физического насилия, которые сами по себе, независимо от совершения или несовершения насильственного полового акта, являются причиной наступления квалифицирующих последствий в виде, например, тяжкого вреда здоровью потерпевшей или иных тяжких последствий.

Разумеется, приготовительные действия не могут послужить причиной наступления квалифицирующих последствий, поэтому приготовление к совершению преступления, характеризующегося двумя формами вины, принципиально невозможно, независимо от конструкции состава такого преступления.

Что же касается покушения на совершение преступлений с двумя формами вины, то оно возможно, если основной состав преступления сконструирован по типу формальных и даже частичное выполнение действий, образующих объективную сторону такого преступления, может причинно обусловить наступление квалифицирующего последствия. При таких обстоятельствах тяжкие последствия причиняются не полным совершением изнасилования, а умышленными действиями, образующими покушение на изнасилование, и психическое отношение к ним вполне может характеризоваться неосторожной виной. Во всех подобных случаях можно говорить о покушении на преступление путем совершения умышленных действий, повлекших квалифицирующие последствия, то есть о причинении по неосторожности, например, смерти потерпевших или иных тяжких последствий, насильственными действиями, совершенными при неудавшейся попытке совершить похищение человека, изнасилование, захват заложника и т. п.

Соучастие в преступлении представляет собой одну из наиболее важных и сложных проблем уголовного права. Существенным аспектом данной проблемы является исследование субъективного содержания деятельности соучастников, пределов вменения в зависимости от объема вины и вопросов квалификации по субъективной стороне.

Отечественная уголовно-правовая наука прошла достаточно долгий этап обсуждения вопроса о возможности соучастия по неосторожности и в целом пришла к отрицательному ответу на него. А с принятием в 1958 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик была утрачена нормативная основа для подобных дискуссий, поскольку соучастие было легально определено как «умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления».