На небольшой площади, лежащей на Дарьином пути, воздвигли баррикаду из поставленных плотными кольцами машин, сваленных легких киосков. На вершине баррикады находились люди, среди которых особенно выделялся один – маленький худой человек с бородкой и длинными волосами, в допотопной одежде. Он размахивал руками и громко говорил в микрофон.

– Люди, – кричал он, – проснитесь! Посмотрите на звезды! Ведь есть же мы! Есть Бог! Радость и грусть, смех и печаль, Вера и жизнь, все это в наших руках! Но разве вы, сильные духом, не видите творящееся вокруг? Сатана правит миром, он пытается отобрать у нас самое святое – веру в Бога, он специально обезличивает наших детей, ведь… – он не договорил.

Эсэсовцы с каменным равнодушием разбросали людей на баррикаде. Какой-то молодой офицер сорвал оратора с его пьедестала и поволок через толпу, кричащую под ударами эсэсовских палок, к своей машине.

Идиот! – мысленно крикнула Даша неудачливому оратору. Тот удивленно замер, но эсэсовец потащил его дальше. Человек вертел головой в поисках говорящего с ним.

Не время кричать на перекрестках! Ты что, захотел новой чистки? Сейчас будешь делать так, как я скажу!

Человек обмяк и больше не пытался вырваться. Даша шла через толпу, и люди расступались, сами не зная почему. Она преградила дорогу эсэсовцу и замерла. Перед ней в форме лейтенанта СС стоял сосед Венеры, вернее, ее поклонник Егор Торин. Егор удивился, увидев перед собой девушку:

– В чем дело? – грубо спросил он.

– Я думаю, Егор, Венера еще больше станет ненавидеть тебя, – сказала Даша.

Изумленные глаза Егора остановились на Дашином лице. Этого хватило, Егор оцепенел. И Даша наконец-таки схватила за руку оратора.

– Бежим! – крикнула она. – Через минуту он очнется!

Скоро они затерялись в толпе, но все еще бежали. Где-то вдалеке завыла сирена патрульной машины. Даша мчалась по лабиринтам улиц, а за ней, безропотно подчиняясь, спасенный оратор. Он тяжело дышал, но остановиться не мог. Только за городом Даша прекратила бег. Прислонившись к дереву, растущему у кромки леса, она осмотрела человека. Он не мог отдышаться и сильно кашлял, нагибаясь и держась за грудь. Ему было лет двадцать семь, но лицо казалось не по возрасту усталым и изможденным.

– Ты что, сумасшедший? – спросила Даша.

– Нет, – чуть успокоившись, ответил человек. – Они не понимают, что…

– Хватит! – перебила Даша. – Не время кричать на перекрестках. Тебе необходимо спрятаться, возможно, на тебя охотится вся СС. Ты для них – опасный преступник.

– Но где спрятаться? – промямлил парень.

– Пошли, только через лес. Как тебя зовут?

– Горский.

Его звали Демид Горский, и ему действительно было 27 лет. Он родился за тысячи километров отсюда, в Сибири, в самом сердце тайги. И, живя с родителями в уединении, не прошел чистки в шестнадцать лет. А кто догадается потом? Он рос в окружении старых, ныне запрещенных книг. Рядом с домом была маленькая часовня с иконами, и Демид ходил туда, учился читать в тишине и окружении староцерковных книг. Там он решил стать священником, и родители, будучи христианами, одобрили его решение.

Так Горский появился здесь. Он был потрясен, подавлен происходящим. Но, положась на Бога, воспрянул как феникс в духе и начал бродяжничать из города в город, проповедуя запрещенное. На него охотились, но Демиду везло…

– А куда мы? – неожиданно спросил Демид.

– Я веду тебя к священнослужителю, отцу Георгию, – ответила Даша.

– К настоящему?!

– К самому что ни на есть, – улыбнулась Даша.

– А как тебе удалось все это, ты… – Демид запнулся.

– Да, я мутант, – договорила за Горского Дарья.

– А с виду не скажешь.

– И с виду скажешь, у меня сиреневые глаза.

– Но они же черные!

– Линзы, – отмахнулась Даша.

– Ух ты! – всплеснул руками Демид. – А как же ты чистку вашу пропустила?

– Так уж вышло.

Дверь старой церквушки, как всегда, открыл отец Георгий.

– Даша?! – воскликнул он и вопросительно посмотрел на Горского.

Даша все рассказала Георгию. Священник слушал и кивал, а затем сказал, радушно улыбаясь:

– Что ж! Особо опасный теперь преступник, Демид, милости прошу в мои апартаменты. Но как же теперь ты, Даша?

– Не знаю. Я опаздываю, через двадцать пять минут начинаются экзамены… А до дома два с половиной часа.

– Дарья, – вмешался в разговор Демид, – но, может, ты умеешь по воздуху?

– Я могу телепортировать предметы, но не себя, – рассмеялась Даша.

Воцарилось недолгое молчание.

– Эврика! Отец Георгий, у вас есть машина? – глаза Горского лукаво сверкали.