На посадочную полосу приземлился транспортник из Эквадора. Ни рейс, ни страна-отправитель сами по себе не вызывали подозрений со стороны российских пограничной и таможенной служб. Однако соседство Эквадора с Колумбией, известной своей наркомафией, вынуждало наши службы проводить более тщательные проверки самолетов подобных рейсов.

На борту совершившего посадку транспортника находились свежие цветы. Эквадор поставляет их традиционно в Россию, Украину и Беларусь. Весьма прибыльное дело. Если в Эквадоре связка из ста роз стоит один американский доллар, то на территории бывшего Советского Союза цена резко меняется. Здесь уже не связка, а всего лишь один цветок продается по полтора-два доллара. Навар с этого бизнеса такой, что гонять туда-сюда самолеты через океан ненакладно. Розы компенсируют все без исключения затраты.

Цветы — товар особенный. Малейшая заминка или задержка может привести к серьезным убыткам. Это не самая последняя причина, по которой оформление груза происходит гораздо быстрее, чем во многих других случаях. Да и взятки тоже работали на ускорение процесса доставки цветов. Правда, только и только на ускорение. Самолеты раз за разом подвергались проверке с натасканными на наркотики собаками. Очередной рейс с цветами из Эквадора не стал исключением.

На борт поднялась группа с несколькими песиками. Цветов, как всегда, было много — целое море, как в легендарной песне Аллы Борисовны. И каждый цветок, помимо своего естественного аромата, «благоухал» еще и консервантами, которыми их пичкают эквадорцы для лучшей сохранности. Запах там стоял такой, что можно было ненароком отключиться или заработать головную боль на остаток дня. Было в этом запахе что-то трупное. Поэтому опытные контролеры прихватывали с собою ватно-марлевые повязки или даже респираторы. Работа обученных собак тем самым сводилась на нет. В этот раз они не обнаружили наркотики. Внешний осмотр, проводимый группой, ничего подозрительного не вскрыл. Формальности были соблюдены, а значит, давалось разрешение на разгрузку.

У самолета уже выстроились фургоны. Как только российские службы дали «зеленый свет», рабочие начали перегружать в них розы. Работа делалась слаженно и быстро. Сказывался немалый опыт в подобных делах. Среди сопровождавших груз были преимущественно эквадорцы, но имелась и пара колумбийцев. Каждый загруженный цветами фургон сразу же отъезжал, уступая место следующему. Из аэропорта они направлялись к точкам розничной продажи, откуда цветы «уходили в народ». Между моментом посадки транспортного самолета и прибытием на последнюю розничную точку последнего же фургона с цветами обычно проходило три-четыре часа. Очень быстро.

Когда перегрузка шла полным ходом, на летное поле прикатила серая машина. Она остановилась недалеко от фургонов. Из нее вышли латиноамериканцы и Лаша Лацужба. Один из «латиносов» тут же закурил сигару. Все пристально смотрели на абхазца, будто чего-то ожидали. Поскольку по дороге пришлось молчать, тот подумал, что от него ждут объяснений.

— Поймите, ситуация сложная, — начал он. — Все ваши прежние партнеры погибли. Тут разборки возникли. В результате этих разборок и погибли. Меня самого чуть не сожгли в собственном доме. Лишь моя срочная отлучка спасла меня. Катя Шпаликова, которую вы хорошо знаете, будто почувствовала неладное… Именно она поручила мне…

— Да все в порядке, — сказал один из «латиносов». — Деньги нам переведены. Сеньорита Шпаликова нас предупредила.

— Успела предупредить, — сделал скорбное лицо Лаша и тут же поинтересовался: — Какой фургон для меня?

— Да вон тот, — указал собеседник на ближайшую из стоявших машин. Ее как раз загружали коробками с цветами. Но не всеми, а лишь теми, где под розами находился кокаин. Лацужба заулыбался и поспешил уверить латиноамериканцев:

— Все будет, как и раньше.

Не успел он получить ответ, как за спиной послышался знакомый женский голос, от которого подкосились коленки:

— Нет, дорогой Лаша. Так, как раньше, больше уже никогда не будет. Даже и не надейся на это. Что было, то сплыло, да по всем счетам не заплатило.

Абхазец испуганно оглянулся. Неподалеку стояла живехонькая Катя Шпаликова с неизвестным ему типом спортивного телосложения. Это был Илья Прудников. Лаша на мгновение утратил дар речи и невольно попятился. «Латиносы» с недоумением смотрели то на него, то на воскресшую сеньориту.

— Это что здесь происходит такое? А? — спросил курящий сигару тип.

— Восстановление справедливости, — уверенно промолвила Катя и сделала шаг вперед. — Этот ублюдок, пытающийся сейчас спрятаться за вашими плечами, организовал убийства ваших прежних партнеров. Он сумел затмить мне разум. Я ему верила, а он это использовал в своих целях. Выведал у меня всю нужную для себя информацию и сразу же сбежал, отдав на поругание своему наемнику. Однако не учел, на что способна обманутая женщина. И вот сейчас для него сюрприз.

Женщина театрально развела руками и вопрошающе посмотрела на Лашу.

— Дорогая, ты жива? А мне сказали, что ты погибла, — попытался разыграть спектакль Лацужба. — Ты бы предупредила, что все обошлось. А то абхазская милиция…

— Заткнись! — оборвала Катя. — Твой цирк здесь не прокатит! Ты давно все это задумал и работал лишь на то, чтобы наконец осуществить свой план — устранить лишних для тебя людей, завладев информацией о схеме поставки товара в Россию и конкретно о поставщиках. Так что, — она обратилась к «латиносам», — задержка и убытки, связанные с уничтожением ваших партнеров, полностью лежат на нем.