Вася довольно потер руки. Может, тогда-то эти заносчивые начальники, наконец, начнут воспринимать Климова всерьез. Ведь он уже, между прочим, не пацан-стажер, но состоявшийся оперативник! А они все помыкают да учат. Ну, ничего, они еще задумаются, кто есть кто. И Тома перестанет обращаться, как с мягкой игрушкой.

Воодушевившийся Климов повесил М-станнер на плечо рядом с автоматом и побрел к коттеджу, так и не заметив, что неподалеку затаился еще один, опоздавший буквально на минуту претендент на обладание «дубинкой» для «Сокола».

В понимании Питера настоящий романтический ужин должен был выглядеть именно так. Определенный опыт в этом деле у него имелся. Когда-то давно он так же вдохновенно ухаживал за женой, ныне покойной. Вот только ничего подобного сегодняшнему ужину у них не было. В те времена Фоули еще не мог позволить себе большие расходы, а классные рестораны, например, международной сети «Пьер Бокюз», выкачивали деньги, как нефтяные вышки.

Конечно, можно было пойти в заведение попроще, но тогда пропадала романтика. В обыденной жизни эта глупая условность Питера не интересовала, но во всех вопросах, связанных с ухаживанием за любимой женщиной, романтика была для него на первом месте. Так было двадцать лет назад, так осталось и по сей день. Но теперь Пит был вполне состоятелен и мог позволить себе хотя бы однажды предложить леди выбрать по каталогу «Мишлен» любой ресторан с тремя звездами, в любой точке мира. Нашлось бы только время туда слетать!

Сейчас со временем было туго и пришлось ограничиться нью-йоркским рестораном — филиалом знаменитой французской сети.

Начало получилось скомканным, поскольку говорили о работе и прочих второстепенных вещах, но, согревшись хорошим французским вином, они уцепились за более приятную тему — музыкальную, а затем пошли по цепочке ассоциаций и связанных с ними историй. К третьему часу беседы им уже казалось, что они знакомы целую вечность.

Когда они покинули ресторан, было решено заехать к Дане на чашку кофе. Нет, не потому, что они почувствовали страстное желание, им просто не хотелось расставаться.

— Мне кажется, я могу говорить с тобой сутками, я так давно мечтала встретить такого, как ты, — прижимаясь к плечу Пита, шепнула Дана.

— Сутками не обещаю, но все свободное время — твое, — улыбнулся Фоули.

Мышцы лица настолько отвыкли от подобных гримас, что на смену улыбке тотчас пришла мина невольного удивления.

— Чему ты удивляешься?

— Кажется, я кое-что понял, — Питер поцеловал ее в висок, — спасибо тебе.

— Я помогла тебе понять что-то новое? Теперь удивлена я. А что конкретно?

— Я обязательно скажу, но позже, когда буду полностью в этом уверен. Ты же знаешь, у меня строгие правила, — он снова улыбнулся.

— А как ты теперь знаешь, я в этом плане полная тебе противоположность.

— Китайцы считают, что все должно существовать в равновесии.

— Поэтому добавляют сахар во все блюда в той же пропорции, что и соль? — Дана рассмеялась. — Они древняя и мудрая нация, но я предпочитаю американскую кухню.

— А французскую?

— Или французскую, — Дана кивнула. — Это было божественно, Пит, но каждый день — дороговато.

— Не то слово, с нашими-то окладами, — Фоули рассмеялся.

Про себя же он в очередной раз удивился. Они говорили о будничных и совершенно неинтересных вещах, а все равно это звучало приятно и волнующе. Возможно, дело было не в словах, а в особой скрытой музыке любви, звучащей в их голосах?

К скромному домику Даны в Квинсе они подъехали за полчаса до полуночи. Луна едва взошла, но крупные звезды на чистом небе и без того создавали весьма торжественное и романтичное настроение. В целом, если не обращать внимания на легкий скрип в колене и зябнущую макушку, Пит чувствовал себя полным сил влюбленным пацаном. Вся жизнь была впереди, а мысли были чисты и непорочны. Ну, разве что чуть-чуть.

Предвкушая массу новых ощущений, Пит поднялся на крыльцо… и тут запиликал смарт. Судя по мелодии, пришло сообщение от шефа. За двадцать минут до полуночи это не мог быть звонок от скуки. Да от скуки Питеру никто и не звонил. Значит, снова что-то стряслось. Что-то из ряда вон, вроде двух сегодняшних убийств. Все обрывалось на самом интересном месте, как сон. Оставалась надежда, что Дану вызовут на то же происшествие. Хотя расклад будет уже не тот. Ревнивая стерва Работа не даст поворковать, она презирает Любовь.