– А ты, знаешь? – задал вопрос Максим, и притянул меня к себе. – Меня зовут Максим Орлов. Глаза мужчины стали черными, а на лице повисло немое молчание.

И, если я еще раз увижу тебя рядом с моей девушкой, то пеняй на себя! – Максим злобно улыбнулся. Его рука обняла меня за талию и потащила в сторону служебного помещения.

Я обернулась и увидела, что мужчины нет.

Мне нужно заявить в полицию, - стал нервничать я, когда Максим привел меня в комнату для персонала, - вдруг он снова захочет на меня напасть.

– Успокойся! – приказал Максим и протянул мне стакан воды. – Вот, выпей! Он больше к тебе не подойдет даже на километр. Я обещаю! Ты мне веришь?

Он присел на корточки рядом со мной. Его глаза, почему то стали голубыми, как небо. Мне захотелось ему верить.

– Верю! – прошептала я.

– Вот и хорошо! – он мило улыбнулся. – Теперь собирай вещи, я отвезу тебя домой, и это не обсуждается.

Я утонула в мягком кресле, которое было обшито настоящей кожей. Максим сел рядом, за руль. Повернув ключ в зажигание, автомобиль двинулся вперед на бешеной скорости.

Я немного испугалась такой быстрой езды, поэтому стала жадно хватать воздух. Максим посмотрел в мою сторону и резко притормозил около обочины.

– Что случилось? Тебе плохо? – стал сыпать вопросами парень.

– Нет, все хорошо! – я пыталась говорить ровно, но мой голос все равно был возбужден.

– Ты врешь! – глаза Макса налились огнем, и мне стала немного не по себе. По спине побежали мурашки, а вслед за ними струей потек холодный пот. – Не ври, мне! Что случилось.

Он явно был раздражен, потому что на его шеи стали пульсировать вены.
– Просто, я никогда я ездила так быстро! Мне стало страшно!

Огни в глазах Максима резко потухли. Он улыбнулся.

– Надо было сразу сказать, а не ждать, когда тебя хватит сердечный приступ! – Он снова завел автомобиль.

Теперь мы ехали со скоростью черепахи, но мне было спокойно. Орлов время от времени поглядывал на меня и лишь мило улыбался.

Я включила радио. Из динамика послышалось красивые женские голоса: «Не целуй меня в глаза, ты знаешь это к расставанию…» Глаза Максима снова заблестели. Ему явно нравилась песня, поэтому я прибавила звук посильнее.

Теперь мы мчались по трассе с бешеной скоростью, и я не испытывала никакого страха, только желание получить все и сразу.

Мы подъехали к забору моего коттеджа.

– Вот значит, как живут топовые писатели!- улыбнулся Орлов.

Огромное спасибо за то, что подвез! – поблагодарила я Макса и открыла дверь автомобиля.

– Спасибо и все! – возмутился фотограф. – И даже чаю не предложишь? Между прочим, тебя

30

Семь смертных грехов

сегодня спас, и домой мне ехать еще часа два без пробок! Мне стало неловко. А ведь в правду надо предложить чай.

– Хорошо, - мило улыбнулась я. – Пойдем я тебя накормлю, да и сама поем! Только никаких дурацких шуточек!

Я все понял! Больше не буду обсуждать с друзьями твои кружевные трусики!
– Что! – закричала я.

– Поверила! – улыбнулся Макс и закрыл дверь автомобиля на ключ. – Я пошутил.

Мы прошли в гостиную. Дома явно никого не было. Никита останется сегодня в городе, а Анна Витальевна вернется не раньше восьми вечера.

– Проходи на кухню! – указала я направление Максу, а сама поднялась наверх, чтобы переодеться. Скинув тяжелое платье, я быстро накинула на себя легкий халат.

Ты прекрасно готовишь! – похвалил меня Макс, когда я спустилась на кухню. – Просто объедение! Я засмеялась.

– Это не я! Это, все Анна Витальевна, моя экономка! Она просто чудо!
– Тогда передай Анне Витальевна, что она прекрасно готовит!

Я быстро приготовила запоздалый обед или ранний ужин на стол.

– Вика, сейчас, наверное, настало то самое время, чтобы ты мне рассказало ту историю, о которой ты вспоминала сегодня, когда мы лежали на столе. – Макс внимательно посмотрел на меня своими бездонными глазами.

– Ты действительно хочешь знать? – спросила я у него.

Да! – шепотом ответил парень.

Я налила только, что сваренный кофе в чашки и подала одну Максу.

А там нечего рассказывать! – на моих глазах стали появляться слезы. – Папа бросил нас с мамой, когда мне было пятнадцать. Он ушел к своей секретарше, которая была старше меня на семь лет. Он кидал нам с мамой жалкие подачки, которые мы всегда возвращали обратно. Отец не хотел больше ничего знать о нас: никак мы живем, нигде я учусь, ничего. Он просто удалил нас из своей жизни, скомкал прошлое и выкинул в мусорное ведро, прикрыв железкой крышкой.