И теперь, всем телом ощущая давно забытое дуновение ветерка, она испытывала ни с чем не сравнимое чувство ликования. Еще немного, и она схватила бы Клер за руку и потащила ее танцевать! Однако в эту минуту внимание ее было привлечено появлением милого молодого человека примерно их возраста; он шел навстречу подругам. Его лицо, обрамленное светлыми кудрями, отличалось удивительной женственной красотой. Лукавые и озорные глаза делали его в высшей степени привлекательным.

— Это Ги, мой брат, — сказала Клер.

Камилла нашла, что брат и сестра очень похожи: то же хрупкое сложение, те же тонкие черты лица. Но если Клер производила впечатление серьезной и сосредоточенной девушки, то Ги, напротив, воплощал собой беззаботного и насмешливого юнца, готового в любую минуту разразиться задорным смехом. У него совершено не было склонности к мечтательности, столь ярко выраженной у его сестры.

Окинув Камиллу жадным любопытным взором, он одарил ее очаровательной улыбкой.

— Не доверяйте ему, мадемуазель, — сказала Клер. — Мой брат почти столь же опасен для женщин, как и ваш друг-офицер.

Камилла звонко рассмеялась; Ги озадаченно смотрел на нее, соображая, был ли этот смех хорошим предзнаменованием или же означал, что ему не на что надеяться подле прекрасной гостьи из Турина. Впрочем, сестра не дала ему времени для долгих размышлений и быстро увлекла Камиллу за собой на задний двор.

— Будьте осторожны! — предупредила она. — Гия — мой брат, и я не хотела бы говорить о нем плохо, но я знаю, что он отчаянный шалопай и всегда добивается от женщин всего, чего захочет.

— Но у него же такой детский вид!

— О, это его главное оружие: он использует свою ребяческую внешность, чтобы разжалобить жертву… Подождите меня здесь, — произнесла она, останавливаясь у входа в свинарник. — Там очень грязно. Сейчас я покормлю свиней, а потом, если хотите, мы вместе пойдем в курятник собирать яйца.

— Разреши помочь тебе; вдвоем мы быстрее справимся.

— Но вам здесь не место!

— Ты забываешь, что я была воспитана в деревне и поэтому привычна к таким запахам!

Смеясь и перебрасываясь шутками, они быстро справились с работой и, прежде чем пойти в курятник, решили немного отдохнуть, впрочем, вполне заслуженно. Укрывшись в дровяном сарае, они вновь принялись болтать.

— Скажу тебе честно, — заявила Камилла, — твой брат очень хорошенький. Но почему ты вдруг решила настроить меня против его чар? Неужели ты считаешь, что он попробует меня соблазнить?

— Как знать. Вы так красивы… Но, простите, вероятно, я вмешиваюсь не в свое дело; возможно, вам действительно захочется немного развлечься с незнакомым молодым человеком.

— Господи, о чем ты говоришь!

— А разве нет?

— Нет, можешь не сомневаться! Хотя я постоянно нахожусь в окружении мужчин, они меня не интересуют. Чем больше расстояние, разделяющее меня с ними, тем лучше я себя ощущаю. Тебя, кажется, удивляют мои слова?

— Нет. Откровенно говоря, я тоже не доверяю мужчинам.

— Даже молодым людям из твоей деревни? А я думала, ты ненавидишь только аристократов. Скажи, а у тебя есть поклонники — тайные или явные?

Клер покачала головой:

— Нет, нет. Я же вам сказала, что любовные забавы меня не прельщают.

— Скажи, а ты уже была… с мужчиной?

— Нет. А вы?

— Я тоже нет! Вот замечательно: из нас получится великолепная парочка очаровательных девственниц! Такую не так-то просто отыскать! — со смехом воскликнула Камилла. — Знаешь, мы действительно должны были встретиться и подружиться. Самое забавное, что здесь находится дворянин, который считает меня самой настоящей гетерой, да еще наиболее извращенной; он уверен, что у меня полно тайных любовников!

— У мужчин иногда бывает такое пылкое воображение!

— Это правда. Однако я не собираюсь разубеждать его. Пусть он лучше видит во мне коварную соблазнительницу, нежели невинную и неопытную девочку…

Посидев еще немного и вволю насмеявшись, подруги вернулись к работе в восторге от своих новых признаний.

Они даже не подозревали, что за сараем, растянувшись в благодатной тени огромного тополя, отдыхал мужчина, не пропустивший ни слова из их разговора. Подложив под голову руки, он смотрел на колышащиеся от легкого ветерка листья и улыбался. То, что ему удалось сейчас узнать, наполняло его поистине неизъяснимым чувством. Отныне Филипп знал, что Камилла чиста…

Рано утром обе подруги проснулись с трудом. Накануне вечером Камилла настояла, чтобы Клер осталась ночевать у себя в комнате:

— Зачем тебе идти на другой конец деревни, когда твоя кровать достаточна просторна для двоих?

— Но… Не знаю, прилично ли такой знатной даме, как вы, разделять спальню с простой крестьянкой.

— Надеюсь, ты шутишь? Наоборот, это мне очень повезло, что я встретила тебя. У меня никогда не было подруг. И я так счастлива, что теперь в мою жизнь вошла ты! К сожалению, мне скоро придется уехать, а нам еще столько надо рассказать друг другу… Не упрямься, соглашайся, если, конечно, тебе это не неприятно.