– Отличная мысль! – одобрил профессор.

– Но под каким предлогом? – шепотом осведомилась его сестра.

– Предлог найдется! – успокоил ее Лотарь. – Не было такого, чтобы у ищейки недостало повода, чтобы сунуть нос в подозрительное место!

На этот раз подала голос маркиза де Соммьер, ее шокировал отзыв Лотаря, и она сочла своим долгом встать на защиту почтенного шефа уголовной полиции.

– Пьер Ланглуа – наш дорогой друг, – сухо сообщила она. – И к тому же глава полиции Франции. Мне неприятно, Лотарь, что вы говорите о нем в таком тоне.

– Простите! В свою очередь хочу вас спросить, стоит ли бить в большой колокол, чтобы одернуть какого-то супрефекта!

– Министр – непосредственный начальник Ланглуа, вот и все. Вы представить себе не можете, сколько подводных камней и взаимной неприязни таится в служебных водах. От вмешательства министра карьера нашего отважного капитана не пострадает.

Альдо взял в руки объявление, и лицо его расплылось в довольной улыбке.

– Интересно, чем тебе нравятся эти гадости? – поинтересовался Адальбер.

– Это же весточка от План-Крепен! Она жива и, как видно, ей удалось убежать. Лично мне это очень нравится.

– Надо бросить все силы на то, чтобы разыскать ее в самое ближайшее время! Известный нам негодяй может убить ее без суда и следствия!

– Каков же вывод? – поинтересовался капитан.

– На твоем месте, – сказал Лотарь. – я навестил бы коллег из ближайших городков. Узнал бы, получили ли они эти афишки. Может быть, кто-то в их краях видел План-Крепен. Кстати, если этих объявлений у тебя много, дай мне штучек пять или шесть.

Капитан, прищурившись, посмотрел на друга детства.

– И что ты будешь делать? Бить общий сбор?

– Что-то вроде этого. Ты явился к нам вовремя. Я колебался, не зная, жива наша героиня или нет. Теперь мы точно знаем, что она жива, но не знаем, сколько ей осталось жить. Нужно спешить.

– Спешите. У меня в жандармерии свои дела, у вас здесь – свои. Пока на мне форма, я в ваших делах не участвую. Но душой и сердцем я с вами, – добавил капитан, понижая голос до шепота.

Альдо и Адальбер, чтобы не мешать дружескому разговору, удалились к окну и стали обсуждать план дальнейших действий. Маркиза занялась изучением объявления, которое внесло столько волнений в их мирное утро. Ей стало намного легче, когда она узнала, что Мари-Анжелин сегодня тоже увидела солнышко. Вот только много ли еще ей отпущено дней?

Лотарь пошел провожать капитана, Клотильда подошла к маркизе.

– Оставим мужчин вариться в собственном соку, – с улыбкой произнесла она. – Им предстоит решать слишком сложные для женских мозгов задачи.

– Так считает ваш брат? – осведомилась маркиза.

– В общем-то да, но ваши мозги он не считает женскими. Мои тоже. А сейчас он попросил меня последить, чтобы в ближайшие полчаса никто сюда не входил.

Маркиза поднялась со своего кресла и с усмешкой заметила:

– Ценю оригинальный способ, Клотильда, устранять из гостиной любопытных. Но вы правы, оставим мужчин заниматься делами, тем более что главная их задача – как можно скорее найти мою верную Санчо, как называет ее Альдо.

Профессор вернулся, успокоил сердцебиение рюмочкой коньяка и увлек обоих друзей к себе в кабинет. Усадил их в кресла, уселся сам.

– А теперь за работу, друзья мои! – воскликнул он. – Сейчас я сделаю несколько телефонных звонков, а вас попрошу сидеть тихо, не произнося ни единого слова.

– Нам это будет нетрудно, – успокоил Лотаря Адальбер. – Нам есть о чем подумать.

Минут двадцать Лотарь говорил по телефону, и друзья слышали только какие-то цифры и повторяющиеся два слова «Сен-Реми». Разговаривая, Лотарь вытащил из ящика письменного стола записную книжку в черной кожаной обложке, открыл страничку с каким-то списком. Положив трубку, профессор что-то помечал в ней. Или не помечал. Зоркие глаза Альдо заметили в списке шесть или семь фамилий, но прочитать он их не смог. Профессор отодвинул от себя телефон и отметил птичками пять фамилий. Потом обратился к друзьям.

– Сегодня вечером, – объявил он, – я поведу вас в самое тайное из всех тайных мест древнего Франш-Конте. И самое благородное. Но предупреждаю, и, надеюсь, вы поймете меня, что прежде чем повести вас туда, я возьму с вас слово чести, что вы никогда и нигде не расскажете о том, что там видели и слышали.

Пролог был настолько торжественным, что Адальбер не мог не улыбнуться.

– Преамбула говорит сама за себя. Думаю, не ошибусь, если скажу, что речь идет о тайном обществе.

– Именно так. Но мы не террористы и не мошенники. Наши цели благородны, наши действия не противоречат законам нашего края. Исключение составляют редкие и необычные обстоятельства.

– Что вы хотите этим сказать? Вернее, что под этим подразумеваете?

– Хочу сказать и подразумеваю, что, когда законная власть уклоняется или не спешит заняться восстановлением справедливости, мы берем ее функции на себя. И защищаем невиновного. Сейчас, как мне кажется, мы имеем дело именно с таким случаем. Противостоя решению нашего друга, начальника жандармерии, супрефект подвергает опасности бедную План-Крепен.

– Надеюсь, вы не собираетесь убивать супрефекта? – встревожился Адальбер.