После того как раб стал рабом (не важно, каким образом) и его нужно продать, он попадает к работорговцам. Продаваемые рабы, как правило, стоят на возвышении, чтобы потенциальные покупатели могли хорошо их рассмотреть. У тех, кто поступил недавно, ноги намазаны мелом. Другую информацию, касающуюся места рождения раба и его личностных характеристик, можно прочесть на табличке, которая висит у него на шее.

Продажа рабов регулируется соответствующими разделами Эдикта курульных эдилов [5] . Цель его – обеспечить предполагаемому покупателю возможность узнать о рабе все: любые его болезни или недостатки, не был ли он беглецом или бродягой, не несет ли ответственности по требованию о возмещении убытков. Тот, кто продает рабов, должен установить происхождение каждого раба, предлагаемого для продажи. На это следует обратить особое внимание, поскольку происхождение невольника часто определяет то, станет ли он хорошим рабом: некоторые племена имеют гораздо лучшую репутацию, нежели другие. Не стоит, например, пытаться вырастить личного слугу из своенравного маленького британца, с его дурными манерами и нелюдимостью. Напротив, из египетских мальчиков получаются прекрасные «братья наши меньшие».

Существуют различные мнения относительно лучшего источника рабов. В одном все мнения сходятся: использовать римских граждан как рабов – последнее дело. (А такое иногда случается – например, если они погрязли в долгах.) Вместо этого бедолаг следует продавать за границу, чтобы они не вызывали чувства беспокойства и неловкости у их владельцев, которым так или иначе придется использовать в качестве чернорабочих тех, кто когда-то принадлежал к самой высокой и благородной человеческой расе. Это ведь неправильно, что родившийся свободным римлянином должен окончить свои дни в качестве раба. Даже германские варвары отказываются использовать представителей своего народа подобным образом. Вы, вероятно, удивитесь, узнав, что представители этой угрюмой расы являются фанатичными участниками азартных игр – до такой степени, что могут поставить на карту все, включая собственную свободу, лишь бы еще раз бросить кости. Если свобода проиграна, бедняг уводят в кандалах. Они утверждают, будто делают так потому, что на карту поставлена их честь, а по мне так это просто отсутствие тормозов, граничащее с болезнью. Но выигравший всегда обеспечит продажу такого порабощенного соотечественника за границу, чтобы не испытывать постоянного стыда за то, что он сделал с человеком, и не видеть, как этот бедолага чистит теперь отхожие места где-нибудь по соседству.

Великий философ Сенека считал, что лучше всего иметь доморощенных рабов, поскольку они не знают другой жизни и поэтому с меньшей вероятностью будут, так сказать, «грызть удила» и «бить копытом» (то есть протестовать и бунтовать). Близкий друг Цицерона Аттик был таким предусмотрительным, что дома имел только доморощенных рабов. С его точки зрения, рабы, воспитанные в домохозяйстве, с куда большей вероятностью останутся лояльными хозяину, считая его почти отцом; при этом они не держат затаенной обиды на него за их порабощение. Проблема тут только в том, как мы увидим, что «выращивание» рабов – дело дорогостоящее и отнимающее массу времени. Во всяком случае, немало и тех, кто утверждает, что новый раб подобен влажной глине, из которой можно вылепить то, что пожелает хозяин. Новых рабов можно быстро обучить выполнять определенные задачи определенным образом – как щенков, а не растить и воспитывать долгие годы, чтобы достичь той же цели. Вновь приобретенных варваров с очевидностью следует «объездить», сломить сопротивление. И, покупая раба, надо помнить, что ему потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к новому образу жизни. В первые дни следует продемонстрировать ему мягкость и снисходительность, даже некоторую симпатию. Потому что как же не пожалеть того, кто пытается удержать жалкие остатки прежнего статуса и не проявляет особого энтузиазма при выполнении всяких неприятных заданий, которые мы ему даем? Не наказывайте его слишком жестко, если он еще не пришел в себя после транспортировки и содержания под стражей, плохо себя чувствует и не в состоянии идти пешком в ногу с вашей лошадью. Или если он не привык быть на подхвате весь день, ожидая приказаний хозяина, и едва удерживается от того, чтобы не заснуть. Точно так же от уже служивших кому-то рабов не стоит ожидать, что они быстро и безболезненно адаптируются к своим новым ролям. Если раньше у них была более легкая жизнь в Риме, со всеми праздниками, что предполагает не слишком утомительную домашнюю работу, то жизнь в деревне покажется им чересчур тяжелой.

Стоит предупредить еще вот о чем: не покупайте слишком много рабов из одной и той же среды или одной и той же национальности. Хотя на первый взгляд может показаться заманчивым иметь работников, которые способны к сотрудничеству, легко находят общий язык друг с другом (поскольку говорят на одном языке), в дальнейшем это может породить очень большие проблемы. В лучшем случае они будут подбивать друг друга передохнуть, посидеть и поболтать, стащить что-нибудь, в худшем – начнут спорить и рассуждать, противодействовать, сговариваться: чтобы либо сбежать, либо даже убить вас. Куда лучше, когда рабы – разных национальностей. Тогда они не смогут общаться друг с другом. Это не только помешает им вступить в сговор с целью уклонения от работы, но и вынудит их освоить хотя бы зачатки латыни. Вам будет легче отдавать им приказания, а кроме того, вы будете слышать, что они говорят и о чем сплетничают.

Проявляйте крайнюю осторожность при покупке рабов, которые оказались жертвами пиратских набегов. Я однажды купил такого по ошибке – торговец ввел меня в заблуждение относительно того, как он приобрел свой товар, – а поскольку раб немного знал латынь, то стал упорно доказывать мне, что на самом деле он свободнорожденный. Заявил, будто родом он из города Мотона, что на побережье Адриатического моря, куда в один прекрасный день прибыла вереница кораблей – вроде бы торговцев с востока. Они согласились купить вино по цене, какую запросили жители города, и даже продали им какие-то специи. На следующий день в город стали подтягиваться жители окрестностей, прослышавшие, что тут есть возможность поторговать и купить экзотические восточные вещицы. В итоге набережная оказалась заполненной людьми, пытающимися продать вино и получить в обмен какие-нибудь товары. Но когда вино везли вниз к гавани, пираты (а это на самом деле были именно они) неожиданно похватали людей – и мужчин и женщин, – сколько успели, и насильно увезли их на своих кораблях, оставив город почти опустевшим. Я, естественно, сначала подумал, что раб лжет, дабы таким путем получить свободу, но он упорствовал и даже убедил судью слушать его дело, хотя оно было потом закрыто за отсутствием доказательств. В итоге я вынужден был продать его (сильно потеряв при этом), поскольку не хватало сил терпеть его постоянный ропот.

Цена, которую вы должны быть готовы заплатить за раба, разумеется, колеблется в зависимости от качества товара. Имейте в виду: рабы не слишком дешевы. В среднем за здорового взрослого мужчину возрастом от 15 до 40 лет вы должны быть готовы выложить тысячу сестерциев. Таких же качеств женщина обойдется вам немного дешевле – скажем, 800 сестерциев. Учитывая, что небогатый человек на 500 сестерциев может в течение года кормить семью из четырех человек, вам должно быть ясно, сколь значительных вложений требуют рабы. Более старые и более молодые работники имеют примерно ту же цену, что и те, кому за сорок (около 800 сестерциев), то же касается и детей от 8 до 15 лет. Совсем уж старые или очень юные – те, кому за 60 и дети до 8 лет, – будут подешевле, где-то 400 сестерциев. Имейте в виду: если раб был обучен каким-то навыкам – скажем, умеет читать, вести бухгалтерский учет или оказывать парикмахерские услуги, – цена на него окажется значительно выше.

Конечно, если ваши средства позволяют, одно небо может поставить предел вашим желаниям. Есть много примеров, когда богатые люди выкладывали колоссальные суммы за какой-то исключительный товар, который может благоприятно отразиться на статусе владельца. Марку Антонию, например, работорговец Тораний продал двух детей редкой красоты, как две капли воды похожих друг на друга. Так тот, говорят, заплатил за близнецов 200 000 сестерциев. Однако оказалось, что это обман: один из мальчиков на самом деле был рожден в Азии, а другой – в северных Альпах: сей факт обнаружился, поскольку дети заговорили на совершенно разных языках. Когда взбешенный Марк Антоний встретился с Торанием, находчивый работорговец сказал, что это и есть реальная причина, по которой он запросил такую высокую цену: ведь если два брата как две капли воды похожи друг на друга, в этом нет ничего особенного, но полнейшее сходство между детьми, родившимися в разных странах, – случай поистине уникальный и бесценный. Марк Антоний был настолько сражен подобным ответом (хотя и был в ярости), что уверовал в то, что эти «близнецы» действительно являются его блестящим приобретением и должным образом отражают его великий статус – статус соправителя Рима с Октавианом.

Могу добавить, что самая высокая «нормальная» цена, заплаченная за раба, известная мне, – это когда Марк Скавр [6] предложил 750 тыс. сестерциев за грамматика Дафниса, который продавался Аттием из Пизавро. Естественно, эта цифра была значительно превышена известными рабами-актерами, покупающими себе свободу за счет своих колоссальных доходов. В давние времена актер Росций [7] , как говорят, заработал 500 тыс. сестерциев за год, поэтому он, должно быть, заплатил много больше, чтобы купить себе свободу. Были и другие особые случаи. Один из рабов Нерона, участвующий в военной кампании против армянского царя Тиридата, получил свободу в обмен на награбленное имущество, составившее около 13 млн сестерциев. Известно также, что Луторий Приск купил евнуха Паэзона у Сеяна, приближенного Тиберия, за 50 млн сестерциев. Такая цена была выложена, чтобы удовлетворить свою прихоть и продемонстрировать свое богатство, а вовсе не потому, что раб каким-то образом ее заслуживал. Это показатель того, насколько страшным и неспокойным было то время, когда Сеян имел влияние: никому не было дела до такой скандальной сделки.