– Без разницы. Выбирай сама. Или просто ткни пальцем наугад.

Что ж, так и сделаем.

– «Шарада», – объявила я, потрясая для наглядности плоской коробочкой.

– Про девушку из Европы, которая влюбилась в загадочного американца. Какой неожиданный поворот сюжета!

Я протянула Джеку футляр с изображением Одри Хепберн и Кэри Гранта.

– Сто лет этот фильм не видела! Обожаю ее голос.

Джек вставил диск в проигрыватель, подмигнув украдкой:

– А мне больше нравится твой.

Не найдясь с ответом, я решила промолчать. Джек сел на краю дивана, вытянув перед собой длиннющие ноги. Места там хватило бы двоим, но я, замешкавшись на секунду, предпочла кресло возле потрескивающего камина.

Джек похлопал по пустому месту рядом с собой.

– Ну же, иди сюда.

Терпеть не могу, когда указывают, что делать. Упрямства во мне хватит на двоих. Я предпочитаю сама принимать решения.

Джек, уютно развалившись на диване, с некоторым снисхождением смотрел на меня, словно читая мысли.

Я села рядом.

Может случиться кое-что и похуже, чем нечаянно заснуть в гостях. Например, спать, уткнувшись лицом в ширинку хозяина дома. Увы, я сделала и то и другое.

Мне снился сон. Мы были во Франции на старой ферме, и матери очень хотелось пойти порисовать, но я требовала, чтобы сначала она заплела мне косы в школу. В общем, самый обычный бессмысленный сон.

Только что мы с Джеком смотрели, как Кэри и Одри носятся по Парижу, стараясь не влюбиться и не погибнуть, – а потом тепло камина, спиртное и нехватка сна взяли свое.

Приходила в себя я постепенно. Медленно открыла глаза, уставившись на металлическую штуку прямо перед собой. Рассеянно моргнула, пытаясь понять, что это такое и почему оно лежит на моей подушке – между прочим, твердой, рельефной и довольно неудобной. Странная загогулина навевала ассоциации с фотозагадками – когда разные предметы фотографируют под непривычным углом, а потом публикуют в журналах. По крайней мере, с моего места она выглядела как собачка молнии…

Остатки сна мигом слетели, и я подскочила на коленях Джека, больно ударившись затылком о его челюсть. Выругавшись (уж не знаю, кто именно из нас постарался), мы отпрянули друг от друга, потирая пострадавшие части тела.

– О Господи, Джек, прости… – смущенно пробормотала я.

– За что именно? За то, что чуть не отдавила мне колени, или за то, что пыталась выбить зубы?

Джек убрал от лица руку. На подбородке у него виднелась внушительная красная отметина.

– Я задремала… – Гениальное наблюдение. По экрану телевизора шла белая рябь. – Фильм уже закончился?

– Да… Часа два назад.

– Почему ты меня не разбудил?!

– Ну, сначала я подумал, ты просто… устраиваешься поудобнее. – Я стала медленно заливаться краской: от кончиков ушей до корней волос. – …А потом, когда понял, что ты заснула, решил не тревожить.

– Прости, – повторила я.

Он дружески похлопал меня по плечу. Да уж, не такого жеста ждешь от мужчины, которому совсем недавно утыкалась лицом в пах.

– Не переживай.

Бросив взгляд на часы, я поняла, что уже за полночь.

– Так поздно! Мне пора.

– Вначале кофе, – велел Джек. – Без него не отпущу, а то еще уснешь за рулем.

Он вышел, чтобы включить кофеварку, а я пробежалась пальцами по щеке, лежавшей на коленях Джека, и почувствовала неровности, оставленные швами джинсов. Яростно растирая складки, я подошла к зеркалу в дубовой раме. О да, с одной стороны кожа совсем помялась, а волосы спутались и сбились в колтуны. С другого – длинные каштановые пряди были идеально ровными и расчесанными, словно все это время их аккуратно приглаживали, убирая с лица выбившиеся волоски.

Кофеин быстро сделал свое дело, хотя чашку я осушила в несколько глотков. Джек хотел проводить меня на своей машине, убедиться, что я благополучно доберусь до дома. Но я отказалась.

– Ты выпил больше. Тебе не стоит садиться за руль.

Я просунула руки в куртку, которую Джек держал на весу. Он высвободил из-под воротника мои волосы, задев пальцами чувствительную кожу на шее.

– Полагаю, парень моих размеров может выпить без последствий три бутылки пива. Как видишь, на диване я не вырубился, – подколол Джек.

– Я не вырубилась – просто уснула. – Мы остановились возле моей машины, и я вытащила из сумочки ключи. Ночь была звездной и такой тихой, что доносился шелест накатывающих на берег волн.

Мы неловко уставились друг на друга в темноте, не зная, как прощаться. Первой решилась я. Шагнула вперед, положила руки ему на плечи и нежно поцеловала в щеку.

– Вечер был чудесным, спасибо. Мне и правда стало гораздо легче.

В понедельник покупатели шли один за другим; к концу рабочего дня у меня ныла спина, я жутко устала и немного злилась. Подъезжая к дому, я предвкушала, как поужинаю на скорую руку и завалюсь в ванну на пару часов. Однако мое обычное место возле крыльца оказалось занято – там стоял до боли знакомый автомобиль. В гости заявился Ричард.