близко к снастям ,поэтому семьи уходили подальше от этих мест,

что позволяло рыбакам спокойно работать , не тревожась о беспеч-

ных туристах. Рыбаки отдыхали в своих деревянных домиках и

называли они их в шутку «бунгало». В этом шалаше находился не-

большой топчан для сна, деревянные табуретки, керосиновая лампа,

стоявшая на столе, несколько полок, на которых размещались кни-

223

ги, лежали еще и необходимые вещи. Обстановка была воистину

романтичной и само-собой располагающая людей, желающих уеди-

ниться от цивилизационного мира вдали от компьютеров , телевизо-

ров и прочих удобств человечества и остаться наедине.

– Впрочем, и это сойдёт , - сказала Валерия после осмотра по-

мещения. Она закрыла нос от всепроникающего едкого запаха ры-

бы .

– Для рыбака самое главное - место отдыха после работы. Они

наверное, привыкли к таким условиям.

Валерия заметила несколько картофелин и сырые овощи, сло-

женные в кастрюле. В углу стопкой были сложены дрова для приго-

товления пищи .Она вышла из бунгало, решив осмотреть берег, где

ей придётся провести эту ночь. Валерия подошла к кромке воды.

Волны ласково облизывали берег. В вечернюю прохладу вода в море

оставалась тёплой , намного приятней жаркого солнцепёка днём.

Она обернулась, наблюдая, как Николай вынес дрова и подошёл к

импровизированной кухне, представлявшая собой сгоревший ко-

стёр, два камня по краям и чугунная плита, на которой, скорее всего,

рыбаки готовят себе еду. Ей стало весело от того , что видела перед

собой. Николай ломал тонкие ветки , желая развести костёр. В этом

момент, не зная почему, она подумала о Робинзоне Крузо. Дикое

место , ни одного человека рядом, шалаш, костёр - не хватает только

Пятницы. Мысль пробежала молниеносно и исчезла от отклика

Николая, заставив её проснуться.

– У нас будет романтический ужин. Когда ты в последний раз

ела печёную картошку?

– Это вкус детства. Мы часто с братьями разводили костёр

позади двора, таскали из подвала большую картошку, кто- то один

бежал домой к маме за солью, пекли её и ели, чёрными от сажи ру-

ками, казалось ничего вкуснее нет, я могла съесть сразу пять штук,

мы выясняли где чья картошка , и ,того гляди, кто-то возьмёт не

свою. В конечном итоге делились друг с другом; если оставалась

одна лишняя, то каждый получал свой кусок. Хорошее было время,

беззаботное, весёлое. Как это было давно…

Николаю нравился настрой Валерии. Он постелил одеяло и

пригласил к горящему костру. Она смотрела на вырывающиеся

язычки пламени и, чувствуя сильный жар изнутри , подумала о род-

ной матери; выражение лица сразу поменялась, представляла себе,

224

как всё могло бы сложиться в жизни иначе ; вспомнила , как Мария

назвала её дочерью и слезы, выступающие у неё на глазах, когда она

её отвергла; Григория , который до сих пор ожидает ,что она назо-

вёт его отцом. Валерия слышала внутренний голос, маму, говоря-

щую ей о прощении, рассказ отца о смысле жизни и утверждение

дедушки с бабушкой о предназначении человека; о свободе выбора,

изображённой Николаем на картине и о неизвестном будущем. Вале-

рия пережила слишком много за эти годы, расплатой за её одиноче-

ство и была по всей видимости та самая ненависть. Любовь застави-

ла её постараться понять Марию. Может и лучше, что я не жила с

ней, иначе у меня не было таких замечательных родителей. Если б

не они, я оказалась бы в сиротском приюте, среди тех брошенных

детей. И кем бы я выросла , неизвестно. Бог дал мне то, о чём мета-

ют они- бедные маленькие детки: сидеть у камина и рассказывать

маме с папой о прошедшем дне, зайти в дом и почувствовать их за-

боту, получив плохую отметку в школе, услышать слова утешения.

Слава Богу, судьба меня не обделила вниманием родных мне лю-

дей, Роберт ушёл ,но и здесь наверно есть какой –то смысл. Если по-

думать хорошо ,он никогда меня не оставляет, просто перешёл в дру-