К концу следующей недели Мэрилин оправилась настолько, что смогла приступить к занятиям в школе.

Хотя большая часть школы Беверли Хиллз была погружена в темноту, из окон, выходящих на северную сторону, где находились фойе и конференц-зал, лился яркий свет. Треугольная стоянка для автомашин перед школой была заполнена до отказа, а по близлежащим улицам ползли автомашины, расходуя нормированный бензин в поисках места для парковки.

Было 17 мая — день премьеры юниорского спектакля «Вера».

Вся труппа, в том числе Мэрилин, рабочие сцены, Би-Джей и страшно озабоченная мисс Натанз, находились в школе с четырех часов пополудни.

Ночью знакомые лестницы казались незнакомыми и таинственными, Рой и Алфея поднимались по ним в молчании. Рой была в оригинальной красной накидке до колен, Алфея также бросила вызов традициям своим дорогим палантином из серого мягкого меха. За подругами следовали Нолаби и Джошуа Ферно. В последнюю минуту у миссис Ферно случился приступ хронической, не имеющей названия болезни, приковавшей ее тщедушное тело к постели, и Джошуа с некоторым опозданием заехал к Уэйсам, чтобы подвезти их на своей машине. Алфея уже находилась у Уэйсов и вместе с ними доедала сэндвич с яичницей.

Нолаби сказала:

— Вас всех сегодня ждет большой сюрприз. Она была возбуждена и говорила без умолку.

— Жизнь горазда на них, — заметил Джошуа Ферно. — Мы от Би-Джей, храни ее Господь, все эти месяцы только и слышим: Вера, Вера, Вера…

Нолаби захихикала.

— Мэрилин…

— Я предчувствую, что буду потрясен вашей славной дочерью.

— Вы не будете ни в малейшей степени разочарованы… — Нолаби заговорщически понизила голос, и Рой не смогла услышать конец ее реплики.

Прошел месяц после визита мистера Ферно к Мэрилин, и за это время семьи основательно сблизились. Семейство Ферно пригласило Уэйсов на пикник в саду на своей усадьбе, где Джошуа заворожил всех, особенно Нолаби, рассказами о том, как он писал сценарии и ставил фильмы, развлекал сплетнями о скандалах и кинозвездах. Ферно дважды приглашал Уэйсов на просмотры фильмов в частном театре в Мелроузе, где Рой буквально лишилась дара речи при виде такого количества живых знаменитостей и была даже представлена двум подлинно великим артистам — Рональду Рейгану и его жене Джейн Уаймен.

Подруги прошли в вестибюль, где с потолка свисала огромная афиша:

ВЕРА

Пьеса Барбары Джейн Ферно

В главных ролях:

Мэрилин Уэйс и Томас Вулф

На окошке билетной кассы по диагонали была наклеена полоска бумаги, на которой типографским способом было напечатано: ПРОДАНО. Возле двух дверей, ведущих в конференц-зал, выстроились очереди к девушкам с черными лентами в волосах, проверявшим билеты. Внутри толклось уже много учащихся, читающих программки, там же находились мистер Митчелл, директор, и другие школьные руководители, а также доктора, юристы, журналисты, ведущие соответствующие рубрики в газетах, знаменитые композиторы, кинодеятели, миллионеры, владельцы магазинов и прочие большей или меньшей величины шишки — родители тех, кто учился в школе Беверли Хиллз.

Когда Рой и Алфея проходили через зал, некоторые девушки ухмылялись или удивленно поднимали брови. Рой вспыхнула. Алфея с холодной улыбкой оглядывалась по сторонам. Но это было напускное. Хотя Рой не пожалела косметики и надела позаимствованную у матери накидку, чтобы привлечь к себе внимание, она ежилась под осуждающими взглядами однокашников. Алфея постоянно балансировала между большим самомнением и комплексом неполноценности, между застенчивостью и высокомерием. С одной стороны, ей страшно хотелось, чтобы толпа заметила и приняла ее, с другой — она была слишком робкой, чтобы самой сделать шаг навстречу. И верная Рой, зная, что внешнее безразличие Алфеи было всего лишь позой, вступила в эти симбиотические отношения, столь часто встречающиеся в ранней юности.

Девушки заняли места в третьем ряду. Им было видно, как через несколько рядов позади них старая фиолетовая фетровая шляпа Нолаби постоянно наклонялась к густой гриве седых волос Джошуа Ферно…

Верхние огни стали постепенно гаснуть, и волны света пробежали по алому бархату занавеса. Занавес слева раздвинулся, и на просцениуме появилась мисс Натанз. Ее скульптурные формы были задрапированы в пурпурного цвета платье из вискозы, к плечу был приколот букетик красных роз с серебристой лентой.

— Мне доставляет огромное удовлетворение, хотя я испытываю при этом величайшую грусть, — хорошо поставленным театральным голосом произнесла мисс Натанз, — объявить о том, что юниоры решили посвятить свой спектакль памяти лейтенанта Абрахама Линкольна Ферно, выпускника школы тысяча девятьсот тридцать седьмого года. Во время перерыва к вам подойдут девушки в красно-бело-голубых фартуках, которые хорошо знакомы нашим учащимся. Мы обращаемся к родителям и гостям с настоятельной просьбой не поскупиться и приобрести военные марки и акции и тем самым почтить память лейтенанта Ферно, который, подобно многим другим выпускникам нашей школы, в полной мере доказал свою преданность идеалам свободы и демократии. — Она сделала паузу. — Прошу всех присоединиться ко мне и почтить память доблестного молодого человека.