– Итак, мистер Ханнэм, - начинает грузный мужчина в костюме из дешевой серой шерсти, поедая большой гамбургер и продолжая разговаривать с набитым ртом, - наши дела обстоят следующим образом…

В этот момент стеклянная перегородка открывается и в комнату бесцеремонно вталкивают Люси.

– Эээ, поаккуратнее, - рефлекторно рычишь на мужика в черной форме. Люси садится рядом, наручники также не дают ей расслабиться. Улыбаешься, разглядывая ее: некогда белое платье теперь в грязи, подол разорвался на уровне колен и висит серой тряпкой, волочась за ней по полу, прическа теперь напоминает птичье гнездо, из которого по кругу торчат листики и веточки, потекшая тушь пролегла дорожками по пыльному лицу, а губная помада размазалась гораздо выше губ.

Усмехнувшись и поглядывая то на нее, то на тебя, следователь развернул бумаги, наверное, хорошо, что ты не видел себя в зеркало.

– Передо мной лежат показания тридцати свидетелей, которые утверждают, что именно вы двое - зачинщики драки на свадьбе, в которой поучаствовали более пятидесяти человек. Что вы об этом думаете?

– Я не буду говорить без своего адвоката, - выдаешь ты в пятый раз, а Люси смотрит на тебя, закатывает глаза и слегка приподнимается.

– Послушайте, я не понимаю, а эти тридцать что, ни при чем, что ли?

Мужчина перекладывает бумаги, затем вчитывается в текст:

– Вы признаете свою вину, миссис Моцарпопулас?

Слышишь ее второе имя и, громко смеясь, поворачиваешься:

– Да ладно?

– У моего мужа греческие корни, - важно вскидывает она голову и снова садится на стул, закидывая ногу на ногу. Это смотрится особенно забавно, учитывая, как она сейчас выглядит и то, что на туфлях у нее остался только один каблук.

– МоцарпОпа…, - повторяешь вслух и получаешь ее злобный взгляд.

– Вы признаете свою вину?
– подпирает рукой подбородок следователь.

Люси опускает глаза, ты тоже молчишь, и детектив громко захлопывает папку с бумагами, разворачивается на стуле и утыкается в ноутбук, начиная быстро печатать текст.

– Майкл, отведи их в шестую и десятую, - не поворачиваясь и продолжая печатать, произносит детектив, - камеры…

Первая вскакивает Люси, словно червячок, она извивается, не в силах освободить руки. Тебе нравится - это красивая картинка.

– Как в камеры, я не хочу в камеру, я ничего не сделала!!!

– А вот миссис Сучински так не считает, она утверждает, что вы пять минут стучали ее же сумочкой ей по голове, и сколько бы она не пыталась убегать от вас, вы продолжали ее преследовать.

Люси недовольно надувает губки.

Мужчина в черной форме со значком на груди аккуратно берет ее под локоть и тянет на себя.

Все еще не отрываясь от своего занятия, детектив объявляет:

– За нарушение общественного порядка и нанесение легких телесных повреждений вы задержаны на сутки, позже в судебном порядке судья предъявит вам обвинения.

– Зае**сь, - вырывается у тебя.

– Не стоит огорчаться. Мистер Ханнэм, вам достается камера, из которой под определённым углом видно телевизор дежурного, а вам, миссис Попан…, - он берет бумаги в руки, вчитывается, - Моцарпопулас, в качестве бонуса достается соседка, - детектив улыбается широкой улыбкой, - только не подходите слишком близко - могут быть вши.

Глава 13

Твой адвокат посоветовал не выступать с последним словом. Считается, что судьи не очень любят, когда у них впустую отнимают время, и всегда выносят любителям поговорить куда более жесткие приговоры. Слушания по делу о нарушении общественного порядка занимали минут по пять. Дождавшись, когда оказавшегося в очереди перед вами "нетрезвого водителя" приговорили к лишению прав на полгода и трехмесячному посещению курсов "анонимных алкоголиков", ты быстро признал себя виновным.

— 300 долларов — штраф, 300 — возмещение судебных издержек, 85 — возмещение затрат на работу канцелярии, — перечислила судья, не поднимая глаз от каких-то документов, как будто получая удовольствие. Ведь все здесь прекрасно знают, кто ты.

— И 16 часов общественных работ. Следующий!
– ударила она деревянным молоточком по столу. А тебе показалось, что прямо по лбу.

– Общественные работы?
– разводишь руками, а адвокат вытаскивает тебя из зала за пиджак.

В коридоре уже поджидает Люси. Ее волосы собраны в строгий хвост, черный безразмерный пиджак и юбка ниже колена такого же цвета, туфли на маленьком каблуке, - во всём этом она напоминает скорее учительницу младших классов, чем знакомую тебе девчонку.

– Привет, Моцареллка, готовься туалеты чистить, - смеешься, разрывая тишину хохотом, но Люси даже не поднимает глаз.

– Слушай, ТЫ!!!
– неожиданно вскакивает муж Люси, по-видимому, раздосадованный столь фамильярным обращением.

Брызжа слюной, он продолжает:

– В семье Моцарпопулас никто и никогда не сидел за решеткой, но по твоей вине она тут. Я долго терпел твои недвусмысленные подкаты к моей супруге и хамское поведение, полное отсутствие воспитания и приличий, твой вонючий одеколон и тупую приставучую подружку с ее тошнотворными кексами…