Еду себе ласка найдет в любом месте: разорит гнездо птицы, поймает на мелководье рыбу, схватит лягушку, особое ее лакомство — раки, а основная добыча — мыши. Знатоки говорят: мышеед кошка годится ласке в ученики.

Убивает она всегда больше, чем может съесть. В запасниках ласки находят два-три десятка мышей (за год уничтожает две-три тысячи грызунов лесных, полевых, домовых). Охотиться готова всегда: и днем, и ночью. Для мышей страшнее ласки зверя нет.

Живут ласки на всей территории Европы и Азии — от океана на западе до Камчатки и Сахалина на востоке и от Арктики до южных морей.

В природе есть у нее конкуренты, главный — лиса. От этой мышатницы ласка старается держаться подальше — крошка по сравнению с рыжей добытчицей. А лиса не упустит случая задавить зверушку-норушку. На опушке леса вблизи подмосковного Планерного на тропке я обнаружил однажды лежащий рядком мертвый выводок ласки — шесть маленьких красно-бурых зверят. Это была работа лисы. Съесть добычу она почему-то не захотела — была сыта, а может быть, не по вкусу ей эта еда.

К зиме ласки начинают белеть. И в пасмурный день зверька бы и не заметил — выдают его бусинки черных выразительных глаз. Потомство хищница выводит в укромных местах — в чужих норах, в низко расположенных дуплах дерев!» ев, под кровлей сараев, в сухих подпольях двора. Выводки быстро взрослеют и начинают охотиться сначала на насекомых, улиток, ящериц. Взрослые ласки, случается, нападают в азарте на молодых змей. Защиты от яда у этих хищников нет — выручают отвага и реакция, как молния, быстрая. Но бывает, от яда ласки и погибают.

Человек на этого мышееда руку не поднимает, скорее числится он в любимцах — враг наших врагов. О многом говорит названье зверька — ласка. Но попытки ее приручить почти всегда кончаются неудачей — исключительно подвижная, она неволю не переносит. Но если в руки внимательного человека ласка попала еще крошечным существом из гнезда и ее удалось вырастить, яростный мышеед становится очень привязанным к человеку — забирается к нему в постель, неожиданно может оказаться в рукаве куртки, любит тонкими коготками шевелить на голове покровителя волосы.

Много раз слышал я в деревнях одинаковые рассказы о ласках, посещающих ночью конюшни. Испуганные лошади бьются от страха в стойлах, «пена падает у них с губ».

Происходит это, видимо, потому, что ласку в конюшне привлекают мыши, охочие до овса. Возможно, забавляясь, ласка забирается на круп лошади, шевелит цепкими лапками гриву. И лошадь, конечно, страшно пугается. Военные конники рассказывают то же самое, что и крестьяне. И в качестве средства, зверька отпугивающего, называют козла, которого держат в конюшне. Где тут правда, где вымысел, сказать трудно.

Живут ласки, по наблюдениям знатоков, не более четырех лет. И есть у этого «самого маленького на земле хищного зверя» более крупный двойник — большая ласка. Названье его — горностай. Это тоже охотник неутомимый, предпочитающий северные края. Добыча его (не исключая мышей) более крупная, чем у ласки, а повадки такие же. Зимой он тоже белеет, но кончик хвоста остается у нет угольно-черным.

Эта «большая ласка» является объектом промысла у охотников. Исключительной белизны мех горностая покупался для шитья мантий венценосным правителям. На старинных портретах мы их видим в белоснежных одеждах с темными черточками. (Это те самые хвостики горностаев.)

Двойники, различающиеся только величиною, в природе встречаются нечасто. Кроме ласки и горностая, можно назвать еще ястребов: тетеревятника и более мелкого — перепелятника. А в Африке живут бегемоты — большой и (лесной) маленький.

А на этом снимке — ласка, забежавшая поохотиться на сельский двор. Она и тут остается любознательной, резвой, отважной.

Фото автора. 19 февраля 2009 г.

(Окно в природу)

Жизнь кругами идет, — говорил дед Петруха, сидя на завалинке дома и объясняя устройство всего, что им прожито. — Кругом — весна, лето, осень, зима. А потом новый круг. И каждый день на кругу чем-нибудь отличается от вчерашнего. Не все замечают различий, но есть такие, которых ждешь, знаешь, что они будут. Вот появились проталины, от земли идет пар, грачи орут, прислонишь к уху ладонь — жаворонка услышишь. А ночью минувшей я слышал гром. Но это еще не гроза, это лед на речке ломается. Теперь надо с часу на час ожидать хода льдин. Это как праздник. Для всех праздник равный — для бедных и для богатых, старых и молодых. Ледоход — событие заметное. Это зима сдает последние свои позиции. Конец зиме».

Эту беседу деревенского философа я запомнил и, размышляя о «кругах жизни», всегда Ледоход вспоминаю. За ним следует Зеленый дым первых молодых листьев на деревах. Листопад осенью. За Листопадом тихий с морозцами Чернотроп — над полями вблизи опушек коротает деньки тихая грусть. От убывания света в дни Чернотропа начинают белеть горностаи, куропатки и зайцы. Пора эта не всеми любимая.

Но есть красота в прозрачных ее лесах, дождями промытых далях, огненных, долгих закатах в ожиданье прихода чего-то значительного. И это значительное приходит. Глянешь утром в окно — мир посветлел и стал белым — Первый снег! Но это еще не зима, это Зазимок. Сначала раза четыре, а то и больше, снег, выпав, тает, и лишь лужи остаются застекленными тонким ледком.