Когда все свершилось, Гаврила сидел за столом вместе с грустным, потускневшим отцом и пил чай. И по всей квартире головокружительно пахло давно забытым запахом жареной печенки.

Гаврила что-то громко рассказывал, крякал. Генке почему-то особенно запомнились его руки — большие, корявые, с запекшейся черной кровью под ногтями.

Павлику, конечно, ничего не сказали о гибели Зорьки, которую он очень любил и частенько, вооружившись пинцетом, выбирал из ее шерсти серых, чудовищно разбухших лесных клещей. Генка и старшие братишки объявили голодовку, но голод был сильнее, и уже к вечеру они сдались…

Генке вдруг почудилось, что он опять гонит Зорьку в стадо. Так, значит, она не погибла в тот зимний жестокий день! Ах ты, Зорька, Зоренька! Но куда же ты? Зорька быстро уходила от Генки, вот она совсем скрылась в дубняке за знакомой сопкой. Генка побежал за ней, звал ее, умолял вернуться, но Зорька быстро уходила вдаль, через мокрую топкую падь…

— Что ты дрыхнешь средь бела дня? — раздался рядом резкий голос Арвида. — Приехали!

Оказывается, поезд давно покинул маленький разъезд и теперь стоял на станции с чудесным названием Тайга. Сколько таких станций уже проехал Генка! Он с удовольствием читал на станционных вокзалах названия с удивительным азиатским привкусом — Могоча, Магдагачи, Амазар, Тайшет…

— Пойдем быстрее! — торопил Арвид. — Прогуляемся хоть.

— А не отстанем?

— Не трусь. Вперед! — завопил Арвид. — На деревню, к дедушке!

Они побежали к вокзалу, прыгая через рельсы, пролезали под вагонами, которые могли в любой момент покатить вперед или назад, карабкались на тормозные площадки. Арвид, по обыкновению, нелепо расставлял колючие локти, спотыкался о рельсы и шпалы, но каким-то чудом ухитрялся сохранять равновесие.

На самом краю платформы они увидели двух мужчин и двух женщин, стоявших возле целой пирамиды из тюков, саквояжей и чемоданов.

— Вы, ребята, не с пятьсот двадцать седьмого? — спросила одна из женщин, совсем молоденькая, черноволосая, стройная. И, услышав утвердительный ответ, попросила: — Не поможете нам поднести вещи? Здесь нет носильщиков.

— Нужно еще кого-нибудь, — проговорила вторая женщина, тоже красивая, с рыжими волосами и нежно-белым лицом.

Генка оглянулся и увидел шагах в десяти Николая и Астахова.

— Ребя… дяденьки. — Он чувствовал, что оба обращения никуда не годятся, и смущенно закончил:

— Помогите чемоданы донести.

— Твои? — Владимир вынул сигарету изо рта и насмешливо сдвинул красивые брови.

— Новые пассажиры. — Генка показал на гору багажа, которую уже деловито ворошил Арвид.

Владимир подошел к пассажирам, поздоровался, скользнул взглядом по лицам женщин, которые как по команде стали взбивать руками и без того аккуратные прически, потом выбрал самый большой чемодан и огромный тюк и спокойно преподнес их одному из мужчин — в очках, с округлым розовым лицом.

— Мы вам заплатим, — мужчина отступил на шаг.

Владимир ничего не ответил, выбрал еще два больших чемодана и поставил их перед вторым пассажиром — высоким представительным мужчиной. Потом весело подмигнул Генке и скомандовал:

— Расхватывай остальное, ребята!

Сам он взял два тюка и зашагал через пути к пятьсот веселому.

— Поработайте, муженьки! — засмеялась черненькая пассажирка. — Займитесь хоть разок физическим трудом!

Арвид, любивший всякие скандальчики, лихо присвистнул, схватил два саквояжа и заспешил за Владимиром. Николай потоптался на месте, потом подошел к начальственному пассажиру и взял чемоданы, поставленные Астаховым. Генке тоже достались довольно тяжелые вещи. Он быстро зашагал вслед за Николаем и оглянулся только тогда, когда уже подходил к своему вагону. Сзади, неловкие и потные, пыхтели новые пассажиры.

— Лови, Арвид! — крикнул Генка и бросил один из тюков в вагон. Но Арвид не удержал. Тюк плюхнулся на пол, и в нем что-то зазвенело.

— Что вы делаете! — закричала рыженькая женщина. — Там хрусталь!

Генка растерялся. Он увидел, что рыженькая со злобой смотрит на него. На ее белом лице появились красные пятна.

— Ну, я им устрою веселую жизнь! — вдруг заявил Арвид, и его синие глазки заблестели. — Подумаешь, нос задирают. Видали мы таких!

— Не вздумай что-нибудь стянуть у них, — вяло предупредил Генка, но Арвид презрительно хмыкнул и исчез куда-то.

А новые пассажиры начали устраиваться. Они сделали что-то вроде заборчика из чемоданов под полкой, на которой обосновались Генка, Арвид и Матвей.

Из разговоров новых пассажиров можно было без особого труда понять, что рыженькая и черненькая — сестры. Обитатели вагона узнали также, что две супружеские пары едут только до Новосибирска, а там для них забронированы билеты до Москвы.

Всем своим видом четверка подчеркивала, что ее пребывание в пятьсот веселом — просто досадное недоразумение.