– Тришка, – растерялся тот. – Иннокентий значит. Имя не современное, но очень красивое. Родители угадали мой вкус. Тебя имя развеселило?

– Нет, – всё ещё смеялась Саша. – Просто у меня уже есть один знакомый – твой тёзка, которому тоже нравится устаревшее имя. Скажи лучше, ты интересуешься книгами?

– А ты против? – набычился парень.

– Нет. Но я не представляю, как это увязывается с современной электроникой? – улыбнулась Сашенька. Во всяком случае, она очень была рада, что сразу причислила нового знакомого к своей стае. Так оно и оказалось.

Позавчера парень ничего толкового в оправдание больше не придумал, лишь обещал всё объяснить и просил позвонить, а Саша ничуть не дорожила его визиткой. Конечно же, номер телефона потерялся. Почему она всё-таки вспомнила это мимолетное проходное приключение? Да потому, что парень интересовался книгами, а это по нынешним временам большая редкость. Самая читающая в мире страна вдруг перестала читать!

Никто уже давно не листает печатные книги, а на раритетных последователей старого прочитывания книг посматривают с усмешкой, даже преследуют иногда с откровенными пожеланиями «набить морду». За что? За то, что человек любит читать, а не скачивать знание из программных узлов памяти?

Всё-таки любопытных и мыслящих самостоятельно осталось на земле очень мало. Такой парень явно заслуживал внимания. Может быть, стоило всё же позвонить ему? Тем более, мальчик умеет классно целоваться. И глаза. У него были необыкновенные глаза! Недаром же с самых давних времён люди утверждают, что заглянув в глаза, поймёшь душу человека. А у этого парня глаза были глубокие и какие-то зеркальные. Там Шура отражалась полностью, но такая маленькая и далёкая, что, казалось, из духовного Зазеркалья выглядывает какая-то другая девочка.

Зазеркальные страсти всегда захлестывали, обвораживали, пленяли человечество во все времена. Саша вспомнила позавчерашний случай мимоходом, скорее всего из-за того, что её несостоявшийся новый знакомый тоже не принадлежал к послушному овечьему стаду. Только под топор судьбы чаще всего попадали жители овечьего стада, а Шура числилась всё-таки в белых воронах. Нельзя сказать, что вороны никогда не пробовали увесистых молотков Фортуны. Конечно да! Только такие проколы всегда и всюду выглядели помпезно, на худой конец, героически. Именно это влекло за собой непредвиденное развитие её умственных и эмпирических способностей, что, несомненно, привлекало окружающих. Девочка ещё не знала, что особи мужского пола любят заводить романы с умненькими представительницами женского клана, но замуж берут только недалёких по умственному развитию и послушных овечек. Впрочем, эта тема человеческой жизни её пока что не интересовала.

На лицо был древний страусовый трюк, когда испуганная птица прятала голову в песок и считала, что её никто не видит. А наша белая ворона, то есть белый страус, от внимания окружающих никак не мог избавиться. Девочка мечтала иногда даже о каком-нибудь завалящем необитаемом острове, где можно стряхнуть с обуви пыль общения с неандертальцами-архантропами [3] высшей пробы и побыть там хоть немного тем самым Робинзоном, королём самому себе, которого не заботили быт и отношение окружающих.

Только одиночество на необитаемом острове оказалось бы для девочки пыткой пострашнее, чем у средневековых палачей-выдумщиков. Ведь ничего нет отвратнее, когда среди толпы оказываешься один-одинёшенек, когда на простое человеческое желание поделиться хоть с кем-то своими пусть даже не нужными мыслями, видишь в чужих глазах, пренебрежение или, в лучшем случае, удивление, переходящее в сакральную ненависть. А за что? За то, что ищешь среди разношёрстной безликой толпы свою половину, способную понять, откликнуться или просто хотя бы выслушать?

Ведь никакая птица не может летать на одном крыле! День никогда не бывает без ночи, а Солнце без Луны! Даже Господь наш когда-то сказал, что «…где двое собрались во имя Мое, там и Я меж ними». Значит, чтобы жить с Богом, надо хотя бы уметь делиться с кем-то своими мыслями, делами, соображениями. Пусть среди толпы архантропов, пусть в хороводе похабных улыбочек и сальных замечаний, но чтобы тот, рядом, мог слышать и слушать! И помочь не обращать внимания на дебильную толпу! Саша искренне верила своим умозаключениям, как в панацею от процессов технократии и умственного подчинения компьютерам.

Всей этой, поголовно принятой и ставшей законом компьютеризации, Шура предпочитала провести час-другой наедине с книгой. Похоже, что её новый знакомый тоже был подвержен этой страсти. Собственно, книга, как предмет, стала неуклонно исчезать из обихода. Не совсем, конечно. Раритетные издания оценивались даже очень высоко, но только на глубоком чёрном рынке, с которым судьба столкнула её нового знакомца. Ах, нет! Уже незнакомца. Как странно происходят встречи и разлуки.

И всё же, наша героиня нет-нет, да и притаскивала домой самые настоящие книги, пахнущие стариной, пылью и чем-то необъяснимо таинственным. Никакому будущему, пусть даже несущему с собой великосветское безделье всем желающим, не зачеркнуть фундамента всей сущности человеческой жизни, всей истории человечества, без которой не было бы никакого будущего. Очень хорошо, что наша генетическая память не теряет артефактов прошлого, иначе человек мигом превратился бы в Ивана-непомнящего, Дегенерата с большой буквы. Но что такое человеческая жизнь?