– Месс Беата, смею сказать вам, что вы выбрали на редкость неудачное место для купания, – в тот же момент раздался знакомый суховатый голос, подтвердив тем самым мою догадку. – Если вы желаете умыться – то вернитесь в дом. Я нагрею для вас воды столько, сколько вам надо. Но, во имя всех богов, выйдите из лужи!

Я скрипнула зубами. Что называется, уел. Ишь, сколько сарказма в голосе. Словно не понимает, с чего вдруг я на самом деле полезла в эту злосчастную лужу.

– Спасибо за предложение, но я и не думала купаться в этой проклятой луже, – ответила я. – Просто хотела прогуляться.

– Прогуляться?! – Было такое чувство, что Томас хотел расхохотаться в полный голос, но в последний момент сдержался и просто невоспитанно хрюкнул. – Месс Беата, прошу прощения за то, что лезу не в свое дело, но вы странно одеты для прогулки в лесу. Тем более сейчас, после сильного ливня. Во-первых, вы переломаете себе каблуки, а возможно – и ноги. А во-вторых, вас заживо сожрут комары. И не обольщайтесь, если пока вас никто не укусил. Барон Николас обезопасил периметр усадьбы от этих мелких кровососущих надоед при помощи заклинания, но за оградой вам придется несладко.

Я досадливо фыркнула себе под нос. Признавать правоту Томаса совершенно не хотелось, но по всему было понятно, что я погорячилась и не продумала как следует детали очередного гениального плана спасения. Сперва надо было позаботиться о выборе достойной экипировки для долгого пешего похода. К тому же туфли я благополучно успела утопить. Не босиком ведь в Бристар идти.

– Беата? – в этот момент услышала я изумленное восклицание Нико. Опять посмотрела через плечо на дом и в очередной раз раздосадованно цокнула языком, увидев молодого барона. Он стоял на крыльце, глядя на меня круглыми от удивления глазами.

– Беата, – повторил он уже не вопросительно, а с отчетливыми обвиняющими нотками. – Я пришел пригласить тебя отобедать со мной, обыскал весь дом, а ты, оказывается, за старое взялась. Не стыдно?

– Ни капли, – огрызнулась я, кинув еще один вожделенный взгляд на ворота, недосягаемая близость которых сводила меня с ума.

– Так и будешь стоять в луже? – холодно осведомился Нико. – Смотри, а то еще рыбий хвост вырастет, и превратишься ты тогда в русалку. Хватит дурить, Беата, возвращайся в дом.

– Я туфли утопила, – мрачно призналась я.

– Горе ты мое луковое. – Нико укоризненно покачал головой. Потом прищелкнул пальцами – и на моих изумленных глазах из лужи вдруг сами собой вылетели мои туфли, после чего медленно проследовали по воздуху мимо меня к крыльцу.

Что мне оставалось делать? Только последовать примеру своей обуви. И, повыше подоткнув подол, я неохотно побрела к крыльцу.

– Кошмар! – искренне ужаснулся Нико, когда я предстала перед ним, поднявшись на первую ступеньку крыльца.

Да я и сама великолепно понимала, что выгляжу хуже некуда. Ноги были до того облеплены жидкой грязью, что она слетала с них крупными ошметками. Н-да, поневоле возрадуешься, что в этой луже не водятся какие-нибудь пиявки. И я вздрогнула от омерзения, представив, что могла бы для полноты счастья обнаружить на себе такую гадость.

– Томас, принеси сюда таз с водой, – распорядился Нико. Призрак ничего не ответил, но я не сомневалась, что он мгновенно отправился выполнять приказ хозяина, а молодой барон уже продолжал, насмешливо глядя на меня: – Прости, Беата, но в таком виде я тебя в дом не пущу.

– И отлично, – буркнула я. – Потому что, если честно, я не желаю возвращаться.

Удивительное дело, но Нико проглотил мое обидное высказывание. Лишь его зрачки опасно сузились, и я торопливо прикусила язычок, как-то вдруг вспомнив, кто передо мной. Что-то я совсем расслабилась и позабыла, что Нико меня похитил.

Тем временем на крыльцо величаво выплыл таз, до пределов наполненный водой. Опустился передо мной, и Нико повелительно ткнул в него пальцем.

Я понурилась и послушно наступила в него. Тотчас же вода забурлила, будто начав кипеть, и я едва не выпрыгнула прочь, испугавшись, что Нико вздумал преподать мне жестокий урок за своеволие. Но нет, вода оставалась приятно теплой, а вот мои ноги моментально стали чистыми.

– Твои туфли, боюсь, придется выкинуть, – произнес Нико, брезгливо рассматривая те два комка жирной грязи, в которые они превратились после купания в луже. Затем взглянул на меня и добавил: – Но если тебе подошло платье моей матери, то, скорее всего, и ее обувь придется впору.

Я опустила голову еще ниже, почти уткнувшись носом себе в грудь. Почему-то мне почудился в словах Нико скрытый упрек, будто он был недоволен тем, что я без спроса изучила содержимое платяного шкафа. Но с другой стороны – а что мне оставалось делать? Не разгуливать ведь, в самом деле, голышом.