Ужасные новости о потере контроля над единственной переправой через Березину, перспектива полного окружения и плена заставили Наполеона еще раз доказать, что он способен быть сильнее обстоятельств. Он приказал избавиться от всего лишнего и мобилизовал последние ресурсы. Вещевые обозы были уменьшены, многие кареты сожжены, государственная канцелярия уничтожена. Наполеон приказал бросить в огонь знамена, когда-то вручавшиеся им в атмосфере великого торжества. Император сформировал два батальона из спешенных кавалеристов и объединил офицеров на лошадях в Священный эскадрон.

Русские перехитрили Наполеона в Москве, заставив его поверить в скорый мир. На Березине он взял реванш, введя неприятеля в заблуждение. Опыт итальянских и германских кампаний, переправы через водные преграды и отвлекающие маневры, мистификации и ложные тревоги, поиски брода в разных местах, искусные демонстрации и самая изощренная хитрость — все приемы полководческого мастерства активизировались в его памяти. Мозг работал, анализируя данные рекогносцировок и приводя в порядок сведения о расположении сил противника. Следовало наметить место переправы через реку, отвлечь внимание неприятеля от этого места, соорудить мосты и переправиться.

Одна из демонстраций, предпринятая силами кавалерии, пехоты и артиллерии вместе с толпой беженцев, была особенно удачной. Русские в нее поверили и покинули место будущей переправы.

Наполеон следил за возведением мостов, проявляя нетерпение и ободряя служащих инженерных войск. Саперы работали, стоя по шею в ледяной воде, и жертвовали своими жизнями ради спасения армии. Император был в своем сером сюртуке и выглядел усталым и беспокойным. Он руководил подготовкой переправы, затем осуществил ее под носом у неприятеля, но не довел дело до конца.

Надо было переправить армию и беженцев, сопровождавших ее от самой Москвы. Среди гражданских лиц было много женщин и детей. Вначале Наполеон был внимательным и производил впечатление отца нации, который заботится о каждом подданном.

«Император стоял при входе на мост и торопил переправу, — вспоминала актриса Луиза Фюзиль. — Я могла вдоволь на него насмотреться, так как мы ехали очень медленно. Он показался мне очень спокойным, точно он находился на смотру в Тюильри. Мост был настолько узок, что наша карета почти касалась императора. “Проезжайте, проезжайте, не бойтесь”, — сказал Наполеон»150.

Ситуация осложнялась, когда происходили аварии и разрушались опоры мостов, но саперы делали ремонт, и порядок восстанавливался. Наполеон приказал использовать мосты днем и ночью, и военные уговаривали беженцев и отбившихся от своих частей солдат переходить на западный берег реки. Измученные и апатичные люди не спешили переправляться и сидели у костров. Наполеон мог повлиять на события, но с определенного момента он перестал обращать внимание на ход переправы.

Русские генералы поняли свои ошибки, и скоро на обоих берегах реки закипели бои. Наполеон дал необходимые приказы, военная часть операции прошла относительно успешно, однако число погибших солдат и беженцев было очень велико. Огонь русских орудий вызвал панику и страшную давку, в результате которой тысячи несчастных падали с мостов и погибали в ледяной воде.

Генерал Эбле, начальник строительства и понтонов Великой армии, до конца боролся за жизнь людей и уговаривал их перейти на западный берег. Беженцы и нестроевые солдаты, не успевшие переправиться и попавшие в плен, были обречены на смерть от голода и холода.

Наполеон решил откровенно рассказать о постигших армию великих бедствиях в очередном бюллетене. Он более не видел смысла оставаться на фронте.

5 декабря император был в Сморгони. Вечером к нему пришли соратники. Он объявил о своем решении отправиться в Париж, но сделал вид, что просит совета. Все единогласно высказались за отъезд.

В десять часов вечера Наполеон и Коленкур сели в дормез, и экипаж тронулся. Наполеона сопровождали несколько человек и эскорт. В Вильно Коленкур купил сапоги на меховой подкладке для участников путешествия. Неаполитанцы — члены эскорта — отморозили себе руки и ноги.

Во время переезда от Вильно до Ковно термометр показывал больше двадцати градусов мороза. Наполеон мерз и жаловался на холод, хотя был в шубе, закутан в шерстяные шарфы, обут в сапоги на меховой подкладке и дополнительно утеплял ноги. Коленкур укрыл его половиной своей медвежьей шубы. Когда приехали в Ковно, Наполеон стучал зубами.

Путешественники достигли территории герцогства Варшавского, и у императора поднялось настроение. Он был весел и говорил об армии и о Париже. Наполеон не сомневался, что армия останется в Вильно. Он думал, что все европейские правительства в высшей степени заинтересованы в том, чтобы не пустить казаков в пределы своих государств.

Коленкур ответил Наполеону, что правительства боятся всемирной монархии. Он откровенно сказал о ненависти немцев к императору французов, о тяжком налоговом бремени и военном режиме.