Мы все знаем, что музыкальный звук является результатом сочетаний большого количества частот, звуковых волн и обертонов (A New Approach to Violin Playing, стр. 26, 27, 28). Но для того чтобы упростить научные термины и большее внимание уделить рукам, достаточно отметить здесь, что у звука есть две главные составные – движение и воздух. Исследования данных положений были проведены на заре семнадцатого столетия Отто фон Герике, который изобрел воздушный насос. И Роберт Бойль сделал позже вывод, что «есть или нет в звуке только лишь воздух, это, по крайней мере, основной принцип возникновения звука».

Не всегда понимают, что извлечение звука и интонация являются одним и тем же.

Вы заметите, насколько богаче становится звук абсолютно чисто взятой ноты. Нота, которая взята на бесконечно малую долю ниже или выше теряет этот богатый, восхитительный звук, который может дать только чистая нота. (Beauty of Tone in String Playing, by Lionel Tertis, Oxford University Press, 1938.)

То обстоятельство, что физическая неспособность найти правильное положение пальца для воспроизведения чистой интонации является результатом того, что слух, в конце концов, прекращает свои корректирующие требования. Он просто отказывается слышать. И интонация становится основным страхом, который присоединяется к ряду других страхов, которые относятся к той группе страхов, когда исполнителю кажется, что данный вид техники выше его возможностей, то есть недосягаем. А в действительности, именно эта боязнь (как и многие другие при игре на скрипке) не более чем не реализованная до сих пор физическая блокада (препятствие).

Вопрос «Я чисто играю?» является часто высказываемым жалобным возгласом, даже среди исполнителей с хорошо и правильно развитым чувством звуковысотности, которые не имеют трудностей с определением фальшивой интонации у других.

Многие исполнители пытаются избавиться от ощущения чрезмерной зажатости слишком широкой вибрацией (см. A New Approach to Violin Playing, стр. 10, 12). Но эта уловка заставляет пальцы давить на струну еще больше.

Важно отметить, что данная конкретная боязнь «Я чисто играю?» становится более острой при увеличении технических сложностей.

Иван Галамян в своей превосходной книге «Принципы игры на скрипке и обучении» (Principles of Violin Plating and Teaching, Faber and Faber, London, 1964) очень точно заметил, что зажатость большого пальца «одна из наиболее частых и наиболее серьезных ошибок» и что она влечет за собой большую часть других факторов, которые зажимают левую руку.

Особенное внимание следует уделить четвертому пальцу, который, как мне кажется, является одним из главных препятствий в игре на скрипке во всем мире. (см. A New Approach to Violin Playing, стр. 32 and The Twelve Lesson Course, стр. 52—53). Со времени публикации моих книг я работала с исполнителями со всех уголков мира, у которых основной причиной тревог, относящихся к страхам публичных выступлений, была деятельность четвертого пальца. В некоторых случаях во время выступления палец становился настолько неспособным на такие действия, как игра быстрых пассажей, двойных нот и трелей, что вопрос об интонации не мог даже возникнуть. И это несмотря на усердные ежедневные занятия.

Я снова и снова обнаруживаю, что большинство скрипачей настолько привыкли к постоянных стрессам и напряжению (как телесным, так и моральным), что у них даже не возникает мысли, что может быть (и в самом деле должно быть) по-другому. Это относится к большинству исполнителей, являются они профессионалами или нет. Большая часть скрипачей настолько озабочена тем, чтобы справиться, так или иначе, с исполнением во время занятий, что, несмотря на возрастающие симптомы зажатости и усталости, они продолжают налегать на занятия, совершенно не в состоянии принять какие-либо средства к избавлению от данных симптомов. Они продолжают упорствовать в таких занятиях до полного краха – разновидности кратковременного цикла нервной системы, которая заставляет их остановиться; и затем лишь продолжать снова и снова с теми же стрессами и напряжениями, как и до этого.

Причины

1. Беспокойство о «держании» скрипки.

2. Усиление давления пальцев с увеличивающимся противоположным давлением большого пальца.

3. Жесткость в распластанном положении руки, давящей на край скрипки.

4. Недостаточность знаний о высоких позициях.

5. Беспокойство, относящееся к длине грифа из-за близкого расположения глаз.

Способы устранения

1. Осознание того, что не существует понятия «держания» скрипки как такового.

2. Продольное скольжение пальца с поднятым, наклоненным назад основным суставом. Покачивающееся движение большого пальца.

3. «Шелково-атласное» состояние руки, когда она находится на краю скрипки.

4. Понимание эффекта оптической иллюзии по отношению к длине грифа, с осознанием боязни, вызванной точкой фокуса глаз.

Боязнь высоких позиций и переходов является одним из наиболее глубоко укоренившихся страхов публичных выступлений. Он воплощает все страхи, которые только что обсуждались, такие, как падение скрипки, неточная интонация, двойные ноты, быстрые пассажи, действия четвертого пальца и т. д. Боязнь высоких позиций – итог всего этого.

Причины этого страха разнообразны. Во-первых, мы все знаем (но вероятно не всегда осознаем) что чем выше позиция, тем больше расстояние между грифом и струной, и тем больше опасности в прекращении звучания ноты из-за увеличения силы нажима пальца. Это в свою очередь вызывает необходимость увеличения давления большого пальца с противоположной стороны грифа, там, где он достигает корпуса скрипки. Неизбежным результатом этого является распластанная, жесткая рука.

И это еще не все. Все увеличивающееся давление пальцев и противоположное давление большого пальца становятся причиной возникновения в равной степени увеличивающегося давления головы и противоположного давления плеча. Это похоже на то, как если бы мы попытались удержать косточку апельсина между указательным и большим пальцами в вертикальной позиции. Чем больше вы пытаетесь «удержать ее» при помощи давления пальцев, тем больше она выскальзывает из них. С другой стороны, чем легче прикосновение пальцев на косточку, тем легче ее удерживать.