В последний момент я успел зажмурить глаза.

ГЛАВА 5 ВЕЧНАЯ НОЧЬ

Всю ночь я пытался выбраться из леса и наконец мне это удалось. Горлицу я больше не видел. После того как я сбросил ее на землю она больше не появлялась. Должно быть, она меня отпустила. Все чего я хотел — это скорее добраться до деревни, собрать вещи и уехать из этого Богом забытого края. Лес закончился. Мне повезло, в темноте я случайно выбрал правильное направление. Знакомая дорога вела к деревенским воротам. При свете поной луны я бежал.

Часы брехливо показывали три часа дня. Стрелки по-прежнему шли обратно. Вот уже впереди показались ворота. В некоторых домах горел свет. В некоторых — было темно. После всего увиденного я решил выпить у Николая. Негоже было в таком взволнованном состоянии возвращаться домой. Еще Зиночку до смерти перепугаю.

Николай жил с дочкой и женой. В их доме часто собиралась вся пьянь с нашей деревни. Обычно мы сидели у него в гараже, потому что у жены Кольки был суровый нрав и в дом она нас не пускала. Нередко Николаю приходилось ночевать в гараже. Нина Антоновна, так звали его жену, на дух не переносила запаха водки.

Я вошел во двор и быстрыми перебежками добежал до гаража. В нем стояла старая волга Николая. Самого хозяина в гараже не было. Валялась гора бутылок. Должно быть, от их попойки с Олегом.

Тогда я подошел к окнам дома и заглянул. Внутри горел свет. За столом пил Олег с Колей.

"Странно" — подумал я. Обычно Нина Антоновна не позволяла такого делать, но видать, случай тут был особый. Все-таки как-никак дочь Николая родила. И внука было грех не обмыть.

Сама хозяйка что-то стряпала возле печи, и отпускала нелестные комментарии в адрес мужа. Их голосов я не слышал, но по жестикуляции было и так все понятно.

Я постучал в окно, желая привлечь к себе внимание. Но мой стук был проигнорирован. Тогда я постучал сильней.

Тоже самое.

— Да что же вы там совсем оглохли?! Открывай Николай! Это же я Серега!

Я постучал так сильно, что стекло едва не треснуло.

Опять никакой реакции.

Тогда я поднялся на веранду и попытался дернуть дверь. Она наглухо была заперта. Я стал прислушиваться, но никаких голосов не услышал.

— Что вы там притихли? — недоумевал я. — Может, не желаете меня видеть?

"Ну, да и черт с вами! — подумал я. — Меня дома Зиночка ждет, пойду к ней"

Я вышел на широкую улицу нашего села. Она была единственной в нашей деревне. По обе стороны от нее стояли дома. Большая часть из них была заколоченной.

Минувшие события в лесу мне казались кошмаром. Все чего я сейчас хотел это выкурить папиросу, опустошить бутылку и прилечь поспать. За эти два дня я немного вымотался.

Вскоре показалась родная калитка. Я ожидал, что меня встретит наша собака Найда, но ее почему-то не было. "Должно быть сорвалась с цепи", — подумал я.

Я зашел в погреб за бутылкой самогона. Спускаясь вниз, я постарался скорее включить свет. После последних событий я еще долго буду бояться темноты. Взяв то, что хотел я, побрел в дом. Свет уже не горел. Должно быть Зина спала.

Не желая ее будить, я прошел в кухню, достал папиросы, налил кружку и в клубах дыма стал обдумывать ближайший отъезд. Вон даже друзья зазнались и не пустили на порог. Теперь уж точно тут ловить нечего.

Опустошив кружку, и затушив бычок, я, устало передвигая ноги, пошел в зал. В нашем доме помимо кухни была всего одна комната, в которой мы спали и смотрели старый телевизор. Других комнат не было. Свет из кухни проникал сквозь дверной проем. Я вдруг понял, что Зины нет.

А ведь действительно! Почему она не встала и не встретила меня? Обычно у жены сон чуткий. Она бы точно услышала, что я пришел. Где же она может быть?

— Так, надо подумать! — я вновь налил кружку и закурил. Я стал ходить с ней из стороны в сторону.

Меня не было около двух дней. Жена полюбому ждала бы моего возвращения. Подруг у нее особо нет. Может быть, она пошла к бабе Прасковье? Я спешно выбежал из дома и направился к дому покойного Степаныча. Свет у них не горел. Должно быть Прасковья спала. Но волнения переполняли меня через край. Я решил всех тут перебудить, но жену найти. Я стучал в окна, ожидая, когда зажжется свет. Но он не зажигался. Словно внутри все померли. На улице становилось зябко.

Тогда я вошел в дом — дверь оказалась не заперта. Свет не работал — наверно выбило пробки в доме. В углу избы я нашел огарок свечи. Он то и стал моим спасением в этой тьме.

Оглядевшись, я понял, что изба пуста.

—Да что тут вообще произошло, пока меня не было? Где все?!

В темноте мне стало не по себе, и я постарался покинуть дом.

Я шумел на всю деревню, но вот странное было дело: ни одна собака не лаяла.

Тогда я пошел к отцу Андрею в надежде его расспросить о пропаже селян. Но церковь оказалась закрыта.