– А что Ашот?

– Мы с ним на эту тему не говорим, ему трудно принять решение. Недавно с грустью сказал: «Я бы уже уехал к Лорису, а встретил тебя – и вот сижу здесь. Ты, Клавочка, видно – моя судьба».

В пятницу Султан Магометович торжественно преподнес молодой паре свидетельство и объявил их мужем и женой. А днем они отметили это событие праздничным обедом у Ашота. Народу было немного, человек тридцать, но тем теплее и уютнее проходила их свадьба.

Клавдия с Ашотом подарили новобрачным по золотому кольцу, от Персбюро прислали большой персидский ковер. Больше всех хлопотали по дому Арева с мужем. Ашот познакомил ее с Клавдией. Она, бесцеремонно осмотрев Клавдию, сказала: «Красивая женщина, дай бог тебе с ней счастья, сынок».

Но больше всего Арева уделила внимание родителям новобрачных. Узнав от них, что Люба с Александром уезжают в Москву и друзей у них нет, она сказала: «Вы не будете одиноки, мы будем часто с вами встречаться, и если вам нужна будет помощь по дому, мои дети все сделают».

Люба с Александром были благодарны Ареве за ее участие в судьбе их родителей.

В этот вечер Люба ушла ночевать к Александру, а на другой день они расстелили новый ковер, сделали перестановку мебели по вкусу Любы и квартира из жилища холостяка превратилась в уютное семейное гнездышко.

– Ну вот, – при встрече сказала Клавдии Люба. – Моя судьба решена. – Я чувствую, что уеду и не буду знать, что предприняли вы с Ашотом. Неужели мы потеряем друг друга? Переписка из одной страны в другую – затруднительна.

– Если мы переедем в Москву, то разыщем вас через справочное бюро, а сможете, перешлите адрес с кем-нибудь в Посольство в Тегеран.

В марте был большой базарный день, и две подруги решили посетить его. Люба присматривала себе одежду в Россию. Народу было много, лавок с товарами – глазами не охватить. Люба с Клавдией протискивались сквозь толпу, когда Клавдия вдруг вскрикнула: «Назад, назад! – Надвинула соломенную шляпу на лоб и потащила Любу в обратном направлении. Когда они отошли на приличное расстояние от рынка, Люба спросила: «Ты что, черта что ли увидела?»

– Черта не черта, а Миружана с Омаром. Они, видно, тоже привезли товар.

– Ну и как?

– Как? Испугалась. Представляешь, если бы он меня узнал? Страшно подумать.

– Да, неприятная встреча, всю прогулку нам испортила. Ашоту скажешь?

– Наверное, я буду бояться ходить куда-нибудь, а он не поймет в чем дело.

– Ну ладно, желаю удачного разговора, – сочувственно сказала Люба, прощаясь.

Есть довольно большая группа людей, и мужчин, и женщин, которые становятся активны, изобретательны, решительны, если появляется соперник или соперница. К ним принадлежал и Ашот. Когда Клавдия вечером рассказала ему о своей встрече с Миружаном, он воскликнул: «Как? Здесь в городе? Ты уверена, что он тебя не видел?»

– Уверена, народу было не пробиться. Он стоял спиной, я увидела его помощника Омара.

– Сердце не екнуло? – ревниво спросил Ашот.

– Нет, я испытала только страх.

Они сели ужинать, перебрасываясь фразами об Александре, Любе, последних новостях, но Клавдия чувствовала, что Ашот все время о чем-то думает и решила ему не мешать. Она взяла книгу и углубилась в чтение.

– Если бы Клавдия встретилась с Миружаном лицом к лицу, – думал Ашот, – он мог бы подогнать машину и увезти ее. Мало ли так исчезает людей? – Я думаю, что он еще вынашивает план мести, хотя и прошло более двух лет. Клавдия не защищена от него. Если он привез товары сегодня, он может привезти их и в следующие базарные дни. Вероятность их встречи возрастает. Что же делать? Уехать вслед за Любой и Александром, мы так подружились вместе? Александру предоставляют работу, квартиру, а что меня ждет в России? Завтра зайду к Султану Магометовичу и посоветуюсь с ним.

Клавдии же он сказал: «Раз складывается так ситуация, какое-то время одна в город не выходи. Сидела же ты полгода на территории госпиталя, никуда не отлучаясь, посиди еще. Пусть Люба лучше к тебе заходит, а в город и ко мне будешь ходить со мной».

На другой день Ашот зашел к Султан Магометовичу и у них состоялся откровенный мужской разговор. Полпред ценил и любил Ашота, сколько он выполнил поручений, которые не входили в его обязанности водителя, и всегда точен, оперативен. Ему нравилось, что несмотря на молодость у Ашота не было «ветра» в голове, каких-то экстравагантных поступков, характерных для его возраста. Выслушав его внимательно, он сказал: «Конечно, снова встреча с Миружаном – вещь неприятная. Но я не думаю, что он еженедельно будет привозить свои товары в Тегеран. Он ведь торгует тем, чего и здесь полно – ковры, шелка, сухофрукты. Это был очень большой базар, приехали купцы из разных городов Ирана, и он приехал, чтобы посмотреть кто чем торгует. Такие базары бывают раз в несколько месяцев. А у Миружана свой пароход и ему выгоднее возить товары в другие страны, что он и делает. Конечно, находясь в городе, он может через знакомых навести справки о Клавдии Рыбиной, она – заметная женщина в Тегеране. Он же не будет выкрадывать ее с территории госпиталя, а будет искать встречи на улице. Пусть будет осторожнее. Хотя теперь, и я думаю, Миружан это понимает, в случае похищения гражданки Советского Союза у него могут возникнуть неприятности. А тебе, Ашот, надо придти к определенному решению. Любишь Клавдию, женись на ней. Вам необязательно уезжать немедленно в Россию. Продолжайте здесь жить и работать. Слыхал, у тебя прекрасный дом, есть где жить. Александра переводят в Москву, у него будет сразу и квартира, и работа, и жену везет в придачу», – улыбнулся Султан Магометович. – «А с тобой, Ашот, вопрос более сложный. Я смогу помочь тебе, когда ты примешь гражданство Советского Союза. Тогда я позабочусь о том, чтобы тебя перевели на работу в Москву, например, на автомобильный завод. Ты прекрасно разбираешься в машинах, владеешь русским языком и будешь там работать и уверен, что хорошо. Я же дам тебе только положительную характеристику, ну и квартирку небольшую, но свою, иметь будете. Ты знаешь, сколько армян в Москве – и ученых, и военных, и артистов. Армения – твоя историческая родина ведь в Советском Союзе! Так что, дорогой, – сказал Полпред с ярко выраженным кавказским акцентом, – начинай действовать, а остальное не быстро, но в течение 1,5–2 лет решим».

В ближайшую встречу с Клавдией Ашот предложил ей зарегистрировать их брак. Клавдия восприняла это известие как давно решенный вопрос. Они нарядно оделись, сходили в Посольство, подали заявление и стали женихом и невестой. Люба и Александр их поздравили и пожалели, что они будут уже в Москве и не смогут присутствовать на их регистрации и свадьбе.

А спустя несколько дней совершенно неожиданно разрешилась история с Миружаном.

Клавдия выполняла предписания Ашота и без него не выходила в город. Она была в комнате в госпитале, когда к ней постучал часовой и сказал, что ее у ворот ждет молодой человек, хочет передать записку. Клавдия привыкла к тому, что благодарные больные часто присылают ей цветы, записки и пошла к выходу. Каково же было ее удивление, когда она увидела Хакима. Хаким за эти два с половиной года превратился в красивого стройного юношу, и чем-то он Клавдии напоминал Ашота.

– Ханум, – сказал он. – Вам записка от Миружана.

У нее зарябило в глазах, когда она это услыхала. Но чем дальше Клавдия читала записку, тем спокойнее у нее становилось на душе. Вот ее содержание: «Здравствуй, Клава!

Я все-таки нашел тебя, но ты не беспокойся, я мстить не собираюсь. Я старею и кажется – мудрею. Строй свое счастье».

Миружан.»

Несколько мгновений она молчала, молчал и Хаким. Когда смысл содержания дошел до ее сознания, она спросила Хакима: «После моего побега у тебя не было неприятностей?»