Вот яркая картина «коммерции» Астрахани: «Купечества жителей астраханских русских обретается не великое число, только приезжих из прочих российских городов; …армян, индийцев, персиян, бухарцев и ногайцев, живущих при Астрахани многое число.

Торг бывает в Астрахани по утрам, на татарском базаре. А по полудни в городе на русском базаре и в гостиных дворах.

Товары больше в провозы через Астрахань идут, то есть немецкие сукна и другия из России, мягкая рухлядь, юфть и полотна в Персию, из Персии же шелка и шелковые парчи, выбойки и иные в Россию, особливо за моря шелков множество, также прежде хаживали караваны в Бухарию, и в Хиву, а ныне оной торг пересекся по причине учиненной обиды в 1718 г. над князем Черкаским от хивинцев; также в Астрахани лошадей и скота довольно в торгу бывает» (стр. 26, ч. II).

В книге имеются сведения о фабриках и заводах, о различных промыслах, почтах и расстояниях между ними; сведения о школах, госпиталях, монастырях, церквах и т. п.

Учитывая теоретическое состояние статистики и географии того времени, а также крайнюю скудность материалов, которые можно было положить в основу подобного сочинения, нужно признать, что И. К. Кирилов в своей работе, написанной 220 лет тому назад, решил поставленную перед собой задачу смело и оригинально, опередив во многих отношениях западно-европейских ученых. Сама табличная форма, в которой дана большая часть сведений, представлялась по тем временам новостью, и член-корреспондент Академии наук СССР М. Птуха с основанием отмечает, что неправильно приписывают эту заслугу датскому ученому И. П. Анхерсену (как обычно делают): труд последнего вышел в 1741 году, через 15 лет после того, как было написано «Цветущее состояние Всероссийского государства» [11] .

О значении работы И. К. Кирилова для исследований в области русской промышленности можно судить хотя бы по тому, что он впервые дал весьма полный перечень заводов и фабрик первой четверти XVIII века, а также их общий итог — 233 предприятия. Эти данные с теми или иными поправками вошли в современные нам учебники по истории народного хозяйства России. Работа И. К. Кирилова является важнейшим первоисточником в этом отношении.

Интересные сведения сообщает И. К. Кирилов и о сельском хозяйстве, хотя они скуднее, чем данные в области промышленности. Из работы можно узнать число крестьян, обложенных подушным «семигривенным» сбором на содержание расположенных в губерниях полков. Встречаются и сельскохозяйственные характеристики, особенно когда речь идет о менее известных окраинных областях государства.

Вот пример подобной характеристики: «Наперед того (т. е. раньше, — Л. И.) при Царицыне и Саратове городах ничего в полях и степях сеять за опасением внезапных приходов не смели, и ныне хлеб довольной родится, также огородные овощи, арбузы, дыни и прочее умножено» (стр. 30, ч. II).

В книге довольно часто встречаются исторические справки в виде отдельных замечаний, когда речь идет о новых, осваиваемых местах. Сибирским же губерниям предпослана даже целая историческая глава «О Сибирском царстве», рассказывающая о завоевании Сибири Ермаком.

Здесь же составлена генеалогия сибирских ханов. Замечательно, что Камчатка, «сысканная» всего лет за тридцать до того, как И. К. Кирилов стал составлять свое сочинение, нашла уже в нем довольно подробное отражение; изложена история завоевания Камчатки; о «Камчатском народе» сказано, что он неоднороден, имеет разные языки «с прочими Сибирскими иноземцами ничем не сходен», и мужской пол весь «пустобородой». О хозяйстве их говорится: «лошадей и скота никакого не имеют, токмо немного оленей; питаются рыбой, травою и кореньем; соболей, лисиц, бобров камчатских ловят множество, которым зверем покоренные камчадалы и ясак платят. Из русских товаров выбойку, китайку, топоры, котлы, иглы, наперстки, отчасти красные сукна на зверя охотно меняют».

Далее И. К. Кирилов сообщает ряд сведений этнографического характера: об одежде, семье, характере строений камчадалов и т. д.

Наконец, он дает описание трех возникших на Камчатке русских острогов (Нижний, Верхний, Большерецкий). И все это почти за два десятка лет до появления на свет классического труда Степана Крашенинникова о Камчатке (1756 г.) и даже до начала его путешествия (стр. 100–103, ч. II) [12] .

Из приведенных примеров видно, что И. К. Кирилов пытался весьма широко и многосторонне освещать человеческую деятельность, включая в свое изложение вопросы экономики, этнографии и истории описываемого края.

И. К. Кирилов старался внести в описание также характеристику природы, причем с известной экономической оценкой. Правда, отсутствие достаточных данных позволяло ему это делать в сравнительно редких случаях. Единственно, что И. К. Кирилов указывал систематически — это местоположение и топографию городов. «Тобольск, столичный город Сибирского Царства, стоит на высокой горе при устье рек Тобола и Иртыша» и т. п. (стр. 60, ч. II).

Иногда отмечал он и характер местности — например лесной или степной, отмечал соляные озера, серные источники и т. п. Некоторые местности получили весьма полную характеристику.

Недостатки своей работы И. К. Кирилов сознавал хорошо. В предисловиях к первой и второй книгам он указывает на скудность материалов: «ибо сколько ныне можно ведомостей собрать из этого и сочинена». Важно отметить, что во втором своем «Увещании» он дал интересную для того времени программу описания и указал путь ее осуществления: «А к наибольшему и полнейшему собранию и описанию каждого города и народа, еже зелоб нужно было для большего и совершенного знания о состоянии Всероссийской империи ея величества, положение мест, городов, рек, купечества, и всяких торгов товаров, о состоянии и правительствах разных народов, о войнах, мирах, границах, портах, о генеральном известии и описании Российского правления, высокоположенных от их императорского величества законов, о высоком дворе императорском, о чинах коронных, коронациях, свадьбах и о прочем, надлежит собрать ведомости из губерний и городов и другие ведения». Нужно заметить, что сочинения, удовлетворяющего подобному замыслу, не было в то время в Европе.