– Виноват, капитан. Тактик Рем на связи. Он подтверждает приказ командора ждать в порту. Также ставит нас в известность, что сбросил с хвоста наемников и выдвигается на выручку командору Хауэру и доктору Бозе. Вот такая странная вводная.

– Все решилось само собой, – хмыкнув, сказала Маритта. – Втроем они точно справятся.

– Справятся, – обреченно вздохнул Шершень. – Если успеют. Ладно, ждем. А что тебе показалось странным, Цербер?

– Дактианцы могут отращивать хвосты?

– Не думаю. – От такого вопроса нервное напряжение мгновенно исчезло, и Шершень едва сдержался, чтобы не рассмеяться. – Хотя… эти дактианцы такие… дактианцы. И хвост вырастят, если потребуется перед девушками покрасоваться.

Он покосился на Маритту, но та пропустила реплику мимо ушей и вышла следом за робокригом. То есть Шершень так и не понял, к кому конкретно следует ревновать возлюбленную. Зато он преотлично понял, что формула «предупрежден – значит вооружен» не сработала. Оставалось ждать и надеяться, что троица разведчиков вернется на корабль раньше, чем хозяин «Стальной бабочки» устроит свою неведомую, но явно опасную провокацию. Надеяться и ждать.

Момо старался, как мог, но так и не обнаружил признаков сверхсознания у капитана Шершня. Восприимчивость Шершня к телепатическим посылам врага не имела к искомым способностям никакого отношения. Просто разум смаглера оказался оптимально сбалансированным. Не таким примитивно открытым, как у Маритты, но и не настолько загруженным информацией и выдуманными правилами, как у мароманнов или дактианцев. «Золотая середина», идеальное вместилище из которого ничего не вываливается, как из дырявой сумки, но ничего и не застревает, как в лабиринте. Наверное, поэтому враг и выбрал Шершня из миллионов других людей.

Однако отрицательные результаты исследования не смутили Момо. Да, ему хотелось, чтобы хоть кто-то из окружающих людей оказался более развитым и тонким существом, с которым в перспективе можно будет общаться нормально, а не на языке жестов. Но, похоже, сверхсознанием обладал только тот, кто был сейчас на враждебной стороне. Остальных природа этим даром обделила, что тут поделаешь?

Гораздо больше, чем негативные научные выводы, кифера обеспокоило намерение врага устроить какую-то провокацию. И даже не само намерение, а невозможность его разгадать.

Момо сумел отследить канал связи Шершня с врагом и даже продвинулся по нему довольно далеко, но до источника телепатического сигнала так и не добрался. На подходе к разуму врага любопытного кифера будто бы обожгло звездным пламенем. Еще никогда Момо не испытывал ничего похожего, и этот опыт, как все новое и непонятное, его испугал.

Кифер попытался убедить себя, что стена огня, за которой спрятал свой разум неведомый враг, это всего лишь выдумка, фантазия, продукт сверхсознания. Но самовнушение не помогло. Пылающая стена казалась настолько реальной, что жуку пришлось сдаться и отступить.

И только когда кифер отступил, отстранился и взглянул на источник телепатического сигнала со стороны, ему стало понятно, в чем заключалась его главная ошибка, как исследователя. Момо принял за истину неверный стартовый посыл. Он решил, что телепатическая связь установилась между примерно равными вариантами сознания. Только одно сознание умело «говорить сквозь космос», а другое было способно лишь принимать сигналы и позволяло считывать ответную реакцию.

На самом деле все было не так. Кифер оставил в силе мнение насчет Шершня, а вот по поводу сверхсознания его хозяина у Момо возникла новая гипотеза. Разум, лежащий в основе сверхсознания врага, был не таким, как у людей. И даже не таким, как у фортанов – близких по строению гуманоидов.

Разум врага больше походил на разум… кифера!

Момо на миг замер. Вывод ошарашил жука настолько, что Момо не рискнул им поделиться даже с самыми близкими родичами, с теми, кто оставался в едином сверхсознании роя Момо постоянно. Так поступать было не принято, но путникам вроде Момо прощались многие отступления от традиций. Киферы понимали, что не все, встреченное на дальних космических рубежах, стоит показывать рою, чтобы не травмировать разумы самых молодых или стариков.

Кифер заново осмыслил информацию, проанализировал ход рассуждений и еще раз вспомнил свои ощущения и видения на пути к сверхсознанию врага.

Сомнений стало чуть больше, но гипотеза устояла. Теперь сомнений стало ровно столько, сколько и признаков того, что враг обладает разумом, подобным киферскому. Да, враг обладал не конкретно киферским разумом, а подобным ему. Но оговорка мало успокаивала. Даже наоборот, наводила на еще более мрачные мысли.

Если враг не человек, а кифер, это очень плохо. Но если он и не тот, и не другой, но обладает элементами разума обоих видов, это еще хуже!

Агрессивность, изобретательность и любознательность людей, помноженная на возможности киферского сверхсознания, – гремучая смесь! Добавить сюда могущественное оружие врага, и получится мощная боевая единица, способная победить целую армию людей и даже киферов.

Момо еще раз припомнил все сказанное врагом Шершню. Хозяин требовал поскорее забрать Сайруса и улететь подальше от Эниума. Из чего смаглер сделал вывод, что враг затевает какую-то опасную провокацию планетарного масштаба.

Кифер был сразу согласен с этим выводом, но поначалу никак не мог понять, какая это будет провокация. Теперь же, осознав, как мыслит враг, он все понял и даже рискнул предположить, что масштаб провокации будет чуть больше, чем думает Шершень.

Кифер открыл сверхсознание для космоса и «оглянулся». И сразу же невольно присел. На этот раз Момо не ошибся. Враг устроил масштабную провокацию в масштабе всей звездной системы Урма-17. И «первые ласточки» этой беды были уже на подлете к Эниуму.