Не знаю, что я испытала в тот момент: облегчение, что это был не вор, или недовольство; но видеть рожу Фостера совсем не хотелось.

Поставив биту у стены, я открыла дверь и неприветливо уставилась на раскачивающегося парня.

Ну, шикарно!

— Чего тебе?

— Что, не приглашаешь даже? — хмыкнул он, для равновесия упершись рукой в дверной откос. — Или, может быть, я чему-то помешал?

Его губы кривились в улыбке, только вот глаза были полностью мрачные.

— Помешал — моему сну.

Я раздраженно закатила глаза, но все же отступила, пропуская его.

— Миленько, — войдя и оглядевшись, оценил Кейд.

Скрестив руки на груди, я бросила на него нетерпеливый взгляд.

— Кейд, что ты тут делаешь?

— Ты в этом спишь? — будто не слыша меня, он указал на мою пижаму — обычные шорты и майку.

— Нет, в этом я гостей встречаю, — съязвила я. — Еще раз: что ты забыл у меня дома?

— Наверное, я должен извиниться перед тобой, — с усилием произнес он, не глядя на меня.

Он был пьян, но полностью отдавал себе отчет в своих действиях, и его речь была внятной и связной. Это радовало.

— Наверное? — передразнила я.

— Извини меня, — вздохнув, более уверенно повторил он. — Я не должен был говорить то, что сказал.

— Только за это?

Его лицо растерянно нахмурилось, но почти сразу он догадался, о чем я. Нехотя кивнул.

— И за то, что поступил так с твоим другом.

— Я не понимаю, Кейд, — я смотрела на него в полном недоумении. — Зачем ты сделал это?

Он опустил голову и, нервничая, потер шею.

Почему он нервничал?

— Не знаю, я просто разозлился.

— Разозлился?

— Черт, Ло, не знаю я! — приняв оборонительную позицию, повышенным тоном проговорил Кейд. — Ты пришла в том платье, и почти каждый мужик в клубе слюни на тебя пускал, а ты сидела и так мило улыбалась этому «старому другу», — он скривился. — Это было какое-то помутнение.

Я не знала, что и сказать. Он приревновал меня?

Правда?

— Ты ни на кого, кроме него, больше не смотрела.

Кейд сделал шаг ко мне, своими темно-карими глазами наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц. Мое сердце забилось быстрее.

— Так что я сделал то, что всегда делаю — я облажался.

Он подошел близко — слишком. Я кожей чувствовала жар его тела. Внезапно мне показалось, что одежды на мне слишком мало, или много — это с какой стороны посмотреть.

Я прерывисто вздохнула, боясь пошевелиться.

Он протянул руку, и его пальцы коснулись открытой полоски кожи между майкой и резинкой шорт. По телу словно волна электрического заряда прокатилась. Если невинные прикосновения так действуют на меня, что будет, если мы…

Хочу ли я этого?

« Господи, что за вопрос?! Конечно, хочешь. Но боишься. И правильно делаешь».

— А когда мы поругались, и ты ушла, я испугался, что ты больше никогда не вернешься, — шепотом признался Кейд, поглаживая мой живот, воспламеняя меня, делая неподконтрольной голосу разума. — Черт, Ло, я правда был напуган!

Он смотрел прямо в мои глаза и, могу поклясться, что его слова искренни. Его взгляд опустился на мои приоткрытые губы — в нем столько неприкрытого желания! Я знала, что сейчас он поцелует меня, и я позволю ему это. Позволю все, что он захочет сделать со мной.

Моя грудь ныла от жажды его прикосновений: его рта и языка, а мое нижнее белье стало влажным — настолько я была готова для него.

Кейд опустил голову — его запах сводил меня с ума, я хотела окунуться в него, пропитаться им; хотела его на себе.

Я прикрыла глаза — сердце колотилось как оголтелое. Я знаю, что сейчас произойдет. Знаю…

— Надеюсь, мне не придется вышвыривать себя из собственной комнаты, когда все закончится?

Из-за волнения глупая шутка сорвалась с языка прежде, чем я успела передумать.

Кейд замер, и я распахнула глаза, встречаясь с его потерянным взглядом.

Черт! Трижды черт!

Фостер отступает, а я едва не хватаюсь за его одежду, чтобы задержать.

— Кейд, я …

Я сделала попытку улыбнуться, желая сгладить впечатление от своих слов и продолжить то, на чем мы остановились, но он покачал головой, показывая, что не хочет этого продолжения.

— Возвращайся в постель, Ло. Завтра можешь взять выходной: меня не будет в городе, ты мне не понадобишься. Увидимся в понедельник.