Шарик. Бедный щеночек.

Котофей. Нет, счастливый. Я до сих пор помню, как меня матушка вылизывала, выкусывала.

Василиса. Ну, вот и все.

Выводит из-за кустов Иванушку, сияющего чистотой.

Вот теперь я вижу, какой ты у меня. Стой ровненько, на плече рубашка разорвалась, я зашью.

Иванушка. Это Баба-яга.

Василиса достает иголку и нитку. Зашивает.

Василиса. Не вертись, а то уколю.

Иванушка. Это я от радости верчусь, мама. Подумай: три года обо мне никто не заботился, а теперь вдруг ты зашиваешь на мне рубашку. Стежочки такие мелкие.

Глядит на свое плечо.

Василиса. Не коси глазами, а то так и останется.

Иванушка. Я не кошу, мама, я только смотрю. У меня всегда зашитое место выгибается лодочкой, а у тебя как ровненько получается! Мама, ты сердишься на меня?

Василиса. И надо бы, да уж очень я тебе рада.

Иванушка. А почему же ты такая сердитая?

Василиса. Вот всегда вы, дети, так ошибаетесь. Не сердита я. Озабочена. Братья-то твои у Бабы-яги в руках. Думала я, что похвалит она меня, не удержится, а дело-то вон как обернулось.

Иванушка. Мама!

Василиса. Все ты хочешь сам, все хочешь один, а мы победим, если будем дружно со злодеями сражаться, за обиженных заступаться. Ты мальчик храбрый, разумный, держись около, помогай мне. А как вырастешь – я тебя сама отпущу.

Медведь (вскакивая). Караул, ограбили! Ни муки, ни золота. Помогите! Да как же это, да почему же это! Я ни на миг единый глаз не сомкнул, а вон что получилось.

Василиса. Не горюй, Михайло Потапыч. Никто нас не ограбил. Это Баба-яга вернулась, да и прибрала свое добро.

Медведь. Почему же я ее не видел?

Василиса. Вздремнул часок.

Медведь. Это, значит, мне приснилось, что я не сплю!

Котофей. Тише! Баба-яга сюда бежит.

Входит Баба-яга.

Баба-яга. Придумала я тебе работу.

Василиса. Говори.

Баба-яга. Найди, где твои дети спрятаны! Найдешь – похвалю, не найдешь – пеняй на себя. Может быть, я тебя накажу. Очень от тебя беспокойства много. Я, богачка, с тобой, служанкой, на мечах билась. Подумай только, до чего ты меня довела! Чего смеешься, мальчишка? Смотри, превращу тебя в камень.

Медведь. Не превратишь. Для этого надо смирно стоять, а он тебя не боится.

Баба-яга. Молчи, косолапый холоп, а не то худо будет.

Медведь. Не кричи на меня, я тебе больше не слуга.

Баба-яга. Ладно, с тобой я еще рассчитаюсь. Отвечай, Василиса, берешься найти своих сыновей?

Василиса. Берусь.

Баба-яга. Даю тебе сроку, пока солнце не зайдет.

Медведь. Что ты, что ты! Солнышко вот-вот скроется.

Баба-яга. А мне этого только и надо! Ну, Василиса, раз, два, три, ищи, а как найдешь – позови меня.

Исчезает.

Василиса. Ищите, ищите все. А я подумаю, как мне узнать, они это или мне почудилось.

Все бродят, ищут. Василиса стоит задумавшись.

Егорушка. Иванушка, мы здесь.

Фёдор. Кыс! Кыс! Кыс! Котофей!

Егорушка. Шарик, Шарик. На, на, на!

Фёдор. Сюда, сюда!

Егорушка. Нет, нет! Миша, вверх погляди.

Вдруг издали доносятся голоса: «Мама! Ау! Мама, сюда скорее, мы тут, возле черного болота!»

Медведь. Бежим!

Егорушка. Не верь, мама!

Фёдор. Это Баба-яга кричит.

Егорушка. Она под любой голос подделывается.