Зил бросил взгляд на боковые норы. Вот где можно спрятаться, чтобы выбраться из ловушки. Увы, он ошибся. Из нор, недовольно скаля клыки, – раздражал свет факелов – один за другим выбрались в зал кротоиды.

Леший никогда раньше не встречался с этими животными, о чем ничуть не жалел, да и сейчас не обрадовался возможности внимательно их рассмотреть. Взгляд остановился на ближайшем звере, который был раза в полтора крупнее чистокровного. Внушительно выглядели мощные шестипалые лапы с ладонями, вывернутыми наружу, и с толстенными когтями. Острые клыки выпирали из пасти. Короткий толстый хвост заканчивался шипом. В густом черно-буром меху кишели клещи размером с кулак Зила. Нос-хоботок нервно подергивался, втягивая воздух, – кротоиду явно не нравились запахи истинных людей и полукровок. Ни глаз, ни ушей видно не было: то ли зверь вовсе без них обходился, то ли их прикрывали складки кожи, чтоб землей не засыпало.

В лапе Хэби блеснул нож.

Тайгер зарычал.

Пирос угрожающе взмахнул крылом, на котором уцелела рубящая кромка.

Зил и Ларисса сжали кулаки, Траст поддержал их стоном.

Захлебываясь лаем и брызжа слюной, в подземный зал вбежали волчарки.

Это послужило сигналом для всех: кротоиды кинулись на союзников и на волчарок, союзники плечом к плечу встали против подземных монстров и против шавок следопыта, а уж волчарки оскалились на всех сразу.

Рыча, на Зила набросилась здоровенная псина. Для защиты от нее он воспользовался своим даром: подчинившись зову, с низкого свода змеей соскользнул корень и обвил переднюю лапу волчарки, вроде как подсек ее, поставил подножку. Зверюгу на бегу перевернуло, она шмякнулась на спину. Тотчас к ней кинулся кротоид, явно собираясь пощупать ее брюхо клыками, но он не добежал пару мер до упавшей – на спину ему вскочил рептилус и одним движением рассек горло ножом. Кротоид рухнул, рептилус упал с него и, кувыркнувшись, оказался прямо перед ощеренной пастью подруги той псины, что уже поднялась на лапы и оторвала от себя корень, заговоренный Зилом.

Следующий кротоид, выбравшийся из боковой норы, устремился в кучу-малу, и путь его должен был пройти по Трасту, закопанному в землю. Рыжий как раз открыл глаза и зашевелился, – очнулся, значит, пришел в себя! – чем, похоже, и привлек внимание кротоида. На пути подземного монстра встала Ларисса. Она вскинула перед собой руку – и кротоид, ошалевший от странного поведения человеческой самки, свернул в сторону и врезался в волчарку, которая атаковала тайгера, вставшего на четыре лапы, чтобы дать достойный отпор зверюге. Хрустнули кости, из пасти раненой волчарки плеснула кровь, но она все еще была опасна. Потеряв интерес к тайгеру, волчарка – клацнули челюсти – легко перекусила обидевшему ее кротоиду лапу – мощную лапу, отнюдь не соломинку. Охромевшего кротоида ударом ноги в голову опрокинуло на земляной пол. Это Фелис постарался, еще и ткнул горящим жгутом-факелом в бурую морду. Шерсть кротоида вспыхнула, запахло паленой плотью.

И тут же пирос крылом снес башку кротоиду, пожелавшему закусить мясцом лешего, по багровому лицу которого струился пот. Вспухшие на висках вены пульсировали – еще один корень вырвался из почвы, на этот раз из пола, и обвил шею волчарке, что зашла в тыл Шершню. Волчарка дернулась всем телом, вырвала корень из земли, но он повис на ней удавкой, до которой она не могла достасть ни когтями, ни клыками. Повалившись на бок, псина засучила лапами.

И все же, несмотря на потери, свора напирала. Прежде всего волчарки убивали кротоидов, решив, что те в подземелье самые опасные противники, и потому от них нужно избавиться в первую очередь. Один за другим монстры падали. Вскоре рухнул последний. В зале остались только союзники и псины.

В ожидании атаки волчарок сердце тревожно забухало в груди Зила.

Угрожающе взмахнув ножом, Хэби со свистом рассек перед собой воздух. Вставший на четыре лапы тайгер хлопнул хвостом по полосатому боку. Опустившись на колени, Ларисса помогла очнувшемуся Трасту выкопаться. Скрестив худощавые лапки на груди, пирос с полнейшим равнодушием посмотрел огромными своими глазами на волчарок, которые, рыча, выстроились полукругом так, чтобы отсечь союзников от боковых нор. С крыла пироса капнула кровь. И все это в свете горящих, еще не затоптанных травяных жгутов, уроненных в запале схватки на земляной пол.

Внезапно замолчав, волчарки двинули на союзников.

Лучше бы они лаяли или визжали, пищали или издавали хоть какие-то звуки, было бы не так жутко, потому что в наступившей тишине убитые только что кротоиды одновременно поднялись с залитой кровью земли позади своры. Сосредоточенные на союзниках волчарки их не видели. Зачем псинам смотреть на трупы? Не могли их звериные мозги сообразить, что рыжий увалень не просто человечишка, каких много на Разведанных Территориях, а целый некромант, обладатель очень редкого дара.

Волоча за собой кишки, припадая на обрубки конечностей, кротоиды ударили в тыл своры.

Что тут началось!

От страха у псин отказывали задние лапы, они обделывались, они полностью потеряли способность не то что безжалостно убивать, но и просто сопротивляться. Жаль, длилось это недолго, и вот уже волчарки принялись рвать в клочья мертвечину, доводя ее до неопасного состояния, ведь даже самый сильный некромант не сможет натравить на свору кучку фарша.

– Мне нужна помощь… – приподнявшись над краем своей охладительной ямы и встав в полный рост, простонал Траст.

Тотчас сбросив с себя куртку и тем самым продемонстрировав всем верхнюю часть тела, Ларисса взяла рыжего за обнаженное правое плечо, а он положил свою ладонь ей на левое, замкнув цепь в кольцо.

За плечо, цепь… Лешего осенило: Ларисса и Траст – оба ведь менталы – объединили свои дары в дуос!

– Братец, чего ждешь? Помоги нам! – подтвердил его догадку Траст.

Спешно сняв куртку, – ладони на плечи друг дружке – леший присоединился к друзьям, и вместе они образовали триос, куда более мощную, чем дуос, систему трех даров. Все мышцы Зила напряглись, глаза едва не лопнули, кожу от пяток до темени будто ошпарили кипятком. Он дернулся, чтобы убрать руки, но не смог оторвать пальцы от враз окаменевших мышц товарищей, пальцы будто прибили к ним гвоздями!..