Шрифт:
«Они так же хорошо к тебе относятся?»
«Хорошо. Рассмотри их поближе. Сначала мать. Посмотри, помнишь ли ты ее? Посмотри на ее лицо».
Кэтрин несколько раз глубоко вздохнула:
«Посмотри на отца. Разгляди его повнимательнее. Посмотри на выражение его лица, его глаза… его рот. Ты знаешь его?»
Итак, Стюарт снова появился. Это стоило рассмотреть поподробнее.
«Какие у вас с ним отношения?»
«Он слишком серьезный?»
«Это иногда достает его?»
«Это похоже на его слова. Это он вам говорил?»
«Ферма большая?»
«Ты знаешь, где она?»
«Ты где-нибудь слышишь, что кто-то упоминает название города или штата? Может, маленького городка?»
Она замолчала, прислушиваясь.
И снова замолчала.
«Хорошо, ты хочешь еще поисследовать эту жизнь? Пройти вперед во времени или это…»
Она оборвала меня на полуслове.
В процессе работы с Кэтрин я не обсуждал открытия, совершенные ею, с другими врачами. На самом деле я вообще не делился этой уникальной информацией ни с кем, кроме Кэрол и нескольких «своих» людей. Я знал, что информация, полученная на наших сеансах, правдива и исключительно важна, однако опасение негативной реакции со стороны моих коллег заставляла меня молчать. Меня все еще заботила моя репутация, карьера и другие мысли о себе.
Однако мой скептицизм с каждой неделей разрушался тем, что я слышал от Кэтрин. Я часто прослушивал записи наших сеансов и заново переживал все события, так драматично и непредсказуемо разворачивавшиеся. Но другим людям придется иметь дело только с моими переживаниями, сильными, но, тем не менее, не их собственными. Я понял, что обязан собрать больше данных.
По мере того, как я принимал послания и признавал, что это правда, моя жизнь становилась проще и радостнее. Не надо было играть в какие-то игры, притворяться, носить маски или быть не тем, кем я являлся на самом деле. Отношения стали более честными и открытыми. Семейная жизнь оказалась менее сложной и напряженной. Мое нежелание делиться мудростью, полученной через Кэтрин, стало уменьшаться. Удивительно, но многие заинтересовались этим и захотели узнать больше. Некоторые рассказали мне о своих экспериментах в области парапсихологии — изучении таких явлений, как ясновидение, «дежавю», внетелесные переживания, сны о прошлых жизнях и так далее. Многие из них также не обсуждали свои эксперименты даже с супругами. Все как один боялись того, что если они поделятся своим опытом с другими, пусть даже с членами семьи или терапевтами, то их сочтут странными или сумасшедшими. Однако эти парапсихологические явления не так редки, как люди привыкли считать. Лишь нежелание рассказывать другим о каких-то психических явлениях создает впечатление, что они очень редки. И чем более профессионален человек, тем сильнее его нежелание рассказывать об этом.
Один опытный и очень уважаемый, признанный во всем мире заведующий отделением больницы советуется со своим больным отцом, который своими предсказаниями несколько раз спасал его от несчастных случаев. Другому профессору снятся сны, в которых ему открываются недостающие звенья в сложных научных задачах, которые он ставит в своих исследованиях. Решения были неизменно верными. Еще один уважаемый врач всегда знает, кто ему звонит — еще до того, как возьмет трубку. Жена заведующего кафедрой психиатрии в одном университете на Среднем Западе имеет степень доктора в области психологии. Ее исследовательские проекты всегда тщательно спланированы и выверены. Она никому не рассказывала, что когда впервые приехала в Рим, гуляла по городу, словно у нее в памяти была карта улиц и дорог. Она точно знала, что находится за тем или иным поворотом. Хотя она никогда прежде не была в Италии и не знала итальянского языка, все итальянцы постоянно обращались к ней по-итальянски, ошибочно принимая ее за соотечественницу. Разум ее отказывался понимать, как это происходило.
Я понимал, почему эти высокоуважаемые люди таили свои открытия. Я был одним из них. Мы не могли отрицать собственные мысли и ощущения. Однако наш опыт противоречил знаниям и убеждениям, сложившимся у нас за все эти годы. И мы молчали.
Глава 10
Неделя прошла быстро. За это время я неоднократно прослушивал запись последнего сеанса. Интересно, каким это образом я приближаюсь к состоянию обновления? Я практически не чувствую просветления. И вот сейчас мне в помощь придут духи. Но что мне делать? Когда я это пойму? Справлюсь ли я с задачей? Я знал, что должен просто терпеливо ждать. Я помнил слова Учителя-Поэта: «Терпение и время… все придет в свое время… со временем ты все поймешь. Но ты должен найти возможность поделиться тем знанием, что мы даем тебе». Поэтому я ждал.
В начале сегодняшнего сеанса Кэтрин рассказала отрывок из сна, который видела несколько ночей подряд. В этом сне она жила в доме родителей, когда ночью вдруг начался пожар. Она очень активно взялась за дело, помогала выводить всех из дома, но ее отец тянул волынку и явно не придавал важности происходящему. Она выгнала его на улицу. Вдруг он вспомнил, что что-то забыл в доме, и послал Кэтрин за этим прямо в самое пламя. Она не могла вспомнить, что же это было. Я решил пока не толковать ее сон, а подождать — вдруг объяснение найдется само в процессе сеанса гипноза.