Шрифт:
Искренне ваш Герберт Уиллс.
— Вот это да! — сказал Клинт. Но в ту же секунду он снова вспомнил про Бастера, и всё вокруг померкло.
— Чудесно, правда? — спросила мама. — А ведь ты только в седьмом классе!
— Да. — Он смотрел на письмо, не видя его. — А откуда у тёти Гарриет моё сочинение?
Мама ответила не сразу.
— Она увидела его, когда была здесь в прошлый раз, и захватила с собой. Она хотела спросить у тебя…
— Ладно, — махнул рукой Клинт. — Где же Бастер?
Никаких признаков его появления. Отца дома не было, значит, пора идти доить коров. Клинт в последний раз окинул взглядом тёмный залив и пошёл за плащом и резиновыми сапогами.
Он доил и думал о письме. Профессор Уиллс писал об «изучении последней на земном шаре неисследованной сферы — океана». Именно этим и хотел заниматься Клинт, он только не мог выразить это словами. И профессор Уиллс собирается показать ему лабораторию, где они изучают океан. И всё это сделала тётя Гарриет! А ведь она вечно вмешивалась в его дела, не давала ему заниматься, чем он хотел. А выходит, она помогала ему. Ведь нельзя же одновременно и помогать, и мешать. Где-то в подсознании мелькнула мысль, что полученное письмо — это самое большое событие в его жизни. Но пришло оно в недобрый час, когда он беспокоился о Бастере и ни о чём другом думать не мог.
Уже было темно, когда Клинт услышал шум машины и увидел пробивающийся сквозь стену дождя свет фар. Мгновение ему казалось, что отец тотчас же разыщет Бастера и всё будет в порядке. В действительности же отец мог сделать не больше, чем сам Клинт. Но когда он рядом, всё кажется не таким безнадёжным.
— Зачем хмуриться, сынок? — сказал отец, когда они вместе поднялись на крыльцо. — Если Бастер вскоре не вернётся, значит, как и следовало ожидать, встретил других тюленей. Ты его вырастил, и теперь он уже вполне самостоятелен.
Его слова звучали убедительно, но всё равно за обедом Клинт есть не мог. Ему ли не знать Бастера: если он жив и не попал в ловушку, к его приходу из школы он обязательно был бы на месте. Если же Бастер погиб, что ж, придётся с этим смириться и начинать жизнь сначала. Но мысль, что его друг страдает и никто не спешит ему на помощь, казалась ему нестерпимой. Бастер так любит всех; разве может он понять, почему Клинт не спешит ему на помощь?
Пока мать с отцом ели, Клинт думал о том, как было бы славно, если бы на крыльце раздался шум, и в окне появилась бы смешная тюленья морда, и Бастер ластом постучал бы по стеклу. Но обед кончился, а снаружи доносился только шум дождя и ветра.
Встав из-за стола, Клинт тотчас надел плащ и сапоги и, взяв свой карманный фонарик, собрался выйти.
— Ты, надеюсь, ненадолго, сынок? — окликнул его отец.
— Я хочу походить по берегу, папа.
— В такую погоду из дому не выходят, — вмешалась мама.
У причала он включил фонарик и провёл лучом по берегу, но увидел только, как косые струн дождя бьют по мокрому песку. Затем он направил свет на море: один горбатые волны.
— Бастер, ко мне! Сюда, Бастер!
Не получив ответа, Клинт спустил на воду маленький ялик и оттолкнулся вёслами от берега. Он не вернётся, пока не отыщет Бастера. Волны оказались выше, чем он думал, и ялик, пока он грёб против ветра, то падал, то взбирался на гребень волны.
— Бастер, ко мне! Бастер, ко мне!
Через каждые несколько минут он останавливал ялик и обводил вокруг лучом фонарика. Окажись Бастер в радиусе луча, его глаза засверкали бы отражённым светом. Но в ответ ничего не сверкало.
— Бастер, ко мне! Сюда, Бастер!
Издалека по ветру донёсся голос отца: он что-то кричал. Клинт не ответил, он не хотел возвращаться домой, пока не найдёт своего друга. Ялик сильно качало, но он упрямо шёл вперёд.
Спустя некоторое время он услышал, как спустили лодку.
— Всё в порядке, папа! — крикнул он. — Не ходи за мной!
Но отец, наверное, не расслышал. Клинт снова остановился и обвёл лучом фонарика крутые волны.
— Бастер, ко мне! Сюда, Бастер!
Он опять взялся за весло, когда услышал шум подвесного мотора. Зачем отец идёт за ним?
Сзади что-то блеснуло, и, заглушая мотор, послышался голос отца:
— Клинт, включи свет!
Он зажёг фонарик и крикнул:
— Всё в порядке, папа! Не ходи за мной!
Но отец уже был в нескольких футах от него. Он привёл свою лодку к его борту и заглушил мотор.
— Вернись, сынок! Волна слишком высока для твоего ялика, а под нами четыреста футов глубины. Если ты перевернёшься, отсюда не выбраться.
— Со мной ничего не случится! — Клинт чуть не плакал. — Я должен найти Бастера…
— Тс-с!
Но Клинт уже услышал чьё-то мощное дыхание. Вот оно снова — ещё громче и тяжелее. Дыхание то наполняло мрак, который доносил эти звуки до них, то сменялось тишиной. Оглянувшись, Клинт увидел, как к лодке отца метнулся длинный язык фосфоресцирующего пламени.