Никто не знал, что я уже выбрал. Выбрал перед смертью, когда бился головой и плечами о ледяной потолок, а ледяная байкальская вода захлестывала мне легкие. Именно в этот момент я вдруг понял, в чем состоит мое призвание.

Меня поражало одно: как я не понял этого раньше?

Это же надо, коньки, когда летишь со скоростью ветра с простертыми вперед руками, освоение Марса, Луны — увлекался всем этим, бродил вокруг да около и не понимал. Ощущать свое призвание и не осмыслить его...

Завтра же узнаю точно условия приема и никому ни слова, пока меня не примут.

Вечером я позвонил Алеше, что иду к нему, и, несмотря на протесты мамы (тебе надо полежать еще несколько дней), отправился в пекарню.

Открыл мне Миша. Круглое лицо его сияло неописуемым блаженством. На радостях он обнял меня.

— Ты что, женишься? — догадался я. Миша не то удивился, не то обиделся.

— Я же тебе еще месяц назад сказал.

— А чего же ты сияешь? Миша махнул рукой:

— Тебе Алешу? Иди наверх, он у Христины. Оба тебя ждут. Я поднялся по узкой лесенке. Дверь была приоткрыта. Я стукнул разок-другой и вошел.

Сказать, что я изумился, значит ничего не сказать. Я просто-напросто обалдел (по-моему, очень выразительное слово): на тахте сидели Алеша и Христина и целовались...

— Если эт-то с-серьезно, п-поздравляю!..-— от волнения я вдруг стал заикаться. Уж очень мне хотелось счастья для моего друга.— В-вы п-по-ж-женитесь?

— Надо полагать, если у Алеши не обнаружится какая-нибудь первая жена.

— У н-него н-нет ж-жены! — заверил я.

— Очень рада,— серьезно сказала Христина и чмокнула Алешу в щеку.

— У м-меня есть для вас свадебный подарок,— сообщил я поспешно.

— Ой, Андрюшенька! Какой? — полюбопытствовала Христина.

— Полагается сюрприз или как?

— Это все равно ведь. Скажи!

— Пейзаж художника Никольского.

После я узнал от Алеши, как Христина отказала Кириллу Дроздову. Она сделала это по возможности мягко, не ущемляя его болезненно обостренного самолюбия.

— Ведь вы не любите меня, Кирилл,— сказала она ему.— Не надо спорить. Это у вас брак по рассудку. Ничего нет обидного, я не сказала «по расчету», а по рассудку. Вы рассудили: давно пора жениться. Она сибирячка, как я и хотел. Здоровая, красивая, характера спокойного, уравновешенного. Прекрасная наследственность. Будет хорошая мать для моих детей. Врач. Научный работник. Будет помогать мне в работе. Лучше не подберешь. Но вы меня не любите, как любит, к примеру, Алексей Косолапов. А я... я просто боюсь полюбить вас. И еще, простите, по-моему, вы не добрый.

Алешу-то она не боялась полюбить, и уж Алеша-то был добрый. Это говорю я, Андрей Болдырев.

Свадьбу Алеши и Христины праздновали в ресторане «Байкал». Приглашенных было много: сотрудники НИИ, медики, шоферы, всякие знакомые ребята. Христина очень приглашала моих отца и мать. Когда мама заикнулась о том, чтоб не идти, я неодобрительно покачал головой:

— Зачем лишать ее этого удовольствия? Нехорошо как-то. Она и замуж-то выходит поскорее для того, чтоб Андрей Николаевич Болдырев присутствовал при том, как будут кричать «горько».

— В надежде, что ему и вправду станет горько? — сразу поняла мама.— Тогда надо идти.

Отец заметно расстроился.

— Ты что, Андрюша, думаешь, она выходит замуж не любя?

— Где-то я вычитал, что глубина влюбленности определяется предыдущим состоянием человека. А перед этой свадьбой она пережила потерю любимого, одиночество, душевный холод, да и уязвленную гордость, конечно. Алешу она хочет полюбить, но тебя она любила, как никогда, быть может, в жизни не полюбит. Может быть, она будет счастлива.

— Ты так думаешь? — обескураженно переспросил отец.

— Уверен в этом.

Мама обеспокоенно взглянула на мужа.

— А не будет ли тебе действительно горько, Андрей?

— Мама, ты же режиссер кино, тебе лучше знать психологию человека! — воскликнул я укоризненно.

Мы отправились на свадьбу втроем. Синеглазая невеста в длинном до пола белом платье была чудо как хороша.

Свадьба как свадьба. Таня снимала вовсю, бедняжке и поесть было некогда: хотела сделать подарок новобрачным.

Папе, по-моему, не было горько. Одному Кириллу было действительно грустно и горько.

Мой свадебный подарок привел всех в восторг.

Глава тринадцатая

ВЫБОР

Прошел год, как началось мое путешествие в тысячи верст. Сегодня вечером я снова делаю шаг по неведомой дороге — куда-то приведет она меня? »-

Выбор сделан. Летчиком — вот кем я буду! Вечером друзья меня провожают в летное училище.

Когда мама узнала о моем решении, она так расстроилась, что ей впервые в жизни стало плохо с сердцем. Отец хотел вызывать врача, но мама рассердилась: