Некоторые, восхваляя Сталина, до сих пор считают его «великим полководцем». Только на том основании, мол, что ведь именно он «возглавлял армию, которая разгромила гитлеровские полчища, спасла мир от фашизма». Да, полчища мы действительно разгромили, но какой страшной ценой! Уже в первые месяцы войны в плену оказалось, около 4-х миллионов красноармейцев. Небывалый случай в мировой истории войн! Как теперь уже известно, иногда в плен сдавались целыми подразделениями с оружием в руках (а вовсе не только раненые, как это показывают у нас в кино). В плену фактически оказалась почти вся кадровая армия, которая в июне 1941 года встретила гитлеровцев на границе. Именно поэтому немцы так стремительно подошли к Москве и сумели окружить Ленинград.

А что здесь удивительного? Ведь костяк РККА составляли крестьяне – сыновья тех, кто оказался жертвами свирепого сталинского раскулачивания. А ее кадровый командный состав Сталин уничтожил накануне войны чудовищными репрессиями (немало потрудились, обескровив Россию, и его предшественники в ходе Гражданской войны и после нее, когда было истреблено кадровое офицерство царской армии). Вина «великого полководца» за страшную катастрофу первых месяцев войны не только в том, что он не верил в предупреждениям о нападении Германии, а, прежде всего, в режиме чудовищного террора, который был установлен в СССР.

До войны была очень популярна песня со словами: «Но разведка доложила точно…» А уже после войны – фильмы о подвигах наших разведчиков: «Семнадцать мгновений весны» и др. Получалось, что наши разведчики сидели чуть ли не в ставке Гитлера и всего его планы тут же оказывались на столе у Сталине. На самом деле все было не так. План «Барбаросса» – нападения на СССР наши разведчики добыть так и не смогли. А как отмечает историк Алексей Исаев, практически все крупные «котлы», в которые попадали наши армии и неудачные операции были связаны с просчетами и неточной информацией от разведки.

Это было немудрено. Потому что точно также, как уничтожил руководящий состав Красной армии, Сталин уничтожил и руководство советской разведки. Многие резиденты и великолепные разведчики в конце 30-х годов были отозваны и расстреляны в подвалах НКВД. А многие другие, не дожидаясь расправы, бежали (иногда вместе со всеми секретами) на Запад. В результате накануне войны советская разведка оказалась обескровленной и разведывательную сеть пришлось практически создавать заново. Даже Зорге Сталин считал «двойным агентом». Если бы его не повесили японцы, то при возвращении в СССР, герой был бы наверняка, либо замучен в НКВД или оказался в лагерях. Такая судьба ждала, например, лучшего советского разведчика Дмитрия Быстролетова, который после возвращения в СССР отсидел в тюрьмах и лагерях 17 лет.

В результате Победа досталась нам страшной ценой. До сих пор так и неизвестно точное число погибших. Сначала сам Сталин назвал цифру в 10 миллионов. Потом она возросла до 20, а теперь некоторые говорят уже о 30 и более миллионах. Останки сотен тысяч погибших еще лежат в лесах не погребенными. Сталин и его генералы не берегли русского солдата, часто бездарно планируя операции и бросая на пулеметы солдат в бессмысленные атаки. Профессор Эрмитажа Никулин, воевавший под Ленинградом, о котором мы уже писали, с ужасом рассказывает, как солдат гнали в бессмысленные лобовые атаки на пулеметы, они гибли тысячами, а немецкие пулеметчики сходили с ума. В результате на каждого немецкого солдата, погибли, как минимум, шесть советских. Такова «сталинская» цена нашей Победы. Только при штурме Берлина, соревнуясь, кто скорее доложит Сталину о взятии города, Жуков и Конев положили 320 тысяч советских солдат. Тех, кто прошел всю войну, и погиб за несколько дней до Победы. Зачем? Ведь ее исход был уже совершенно ясен и окруженный город сам бы капитулировал, без этих новых ужасных жертв для советской армии.

Огромными жертвами обернулось отношение Сталина к пленным, которых он всех скопом зачислил в «предатели». Хотя в плену они оказались из-за внезапного нападения немцев, по вине самого Сталина. Когда журналист С. Смирнов начал разыскивать оставшихся в живых героев Брестской крепости, то оказалось, что чуть ли не все они сидели в сталинских лагерях. Когда советские войска вошли в Германию и другие страны Европы, то начались принудительные операции по возвращению в СССР оказавшихся в плену солдат или угнанных на работы с оккупированных территорий. Чуть ли не всех потом отправляли прямиком в сибирские лагеря, а многих попросту расстреливали. Такая же участь ждала даже тех советских солдат, кто бежал из немецких лагерей и отважно воевал в составе партизанских отрядов в Италии, Греции, Югославии.

«Нет, не Сталин выиграл войну, а простые солдаты, комбаты, врачи, медсестры, санитарки, нянечки, – вспоминает Анатолий Черняев. – И – новые генералы, которых вернули из ГУЛАГа. Они, эти новые генералы, возникли уже в ходе боев и в этих боях обучались, и без их самостоятельности и инициативы не то чтобы победы, вообще этой настоящей войны не было бы… Вот, кто выиграл войну!».

Это была высшая в СССР награда, предназначенная лишь для верховных военачальников. Но приказавший ее создать Сталин не подозревал, что московский ювелир Иван Казеннов, мастер высшей квалификации, вставлявший в орден драгоценные камни, его обманул. И раскрыл потом эту тайну только перед самой смертью.

Летом 1943 года, когда уже стало ясно, что СССР одерживает победу над гитлеровской Германией, Сталин решил создать особую награду специально для высших военачальников. Задание дали сразу нескольким художникам-медальерам. Первым сделал эскиз новой награды, которая сначала называлась «За верность Родине», сотрудник штаба тыла Красной армии, полковник Николай Неелов. Однако его проект не был одобрен. Предпочтение отдали эскизу Анатолия Кузнецова, уже являвшегося автором ордена Отечественной войны. Его проект представлял собой пятиконечную звезду с центральным круглым медальоном, на котором были размещены барельефы Ленина и Сталина. Проект показали вождю. Но тот приказал вместо барельефов поместить изображение Спасской башни Кремля. В октябре Кузнецов представил семь новых эскизов, из которых Сталин выбрал один с надписью «Победа», дав указание вместо золота использовать платину, укрупнить размеры Спасской башни, а фон сделать голубым. После этого поступил приказ сделать пробный экземпляр ордена.