На сцену выводится «чудом уцелевшая от гибели» великая княжна Анастасия Николаевна, дочь Николая II. Именно выводится, ибо следы ее обнаруживаются еще в конце февраля 1920 года...

Согласно документу берлинской полиции 17 февраля в восемь утра патрули извлекли молодую женщину из Ландверканала близ Бендлербрюкке. Она была одета в холщовую рубашку, черное платье и высокие сапоги. Обер-инспектор Гейнц Грюнеберг рапортовал об этом по начальству, известил и городские газеты. Два врача освидетельствовали неизвестную и, признав ее душевно-больной, поместили сначала в госпиталь «Элизабет», а затем в дом умалишенных в предместье берлина Дальдорфе.

Полтора года самоубийца пребывала в безвестности. Затем произошел эпизод, который и стал причиной дальнейших событий. Надзирательница больницы Вейц принесла в комнату, где лежала спасенная, немецкий журнал «Иллюстрирте цейтунг» от 23 октября 1921 года, на первой странице которого был напечатан портрет трех дочерей последнего русского императора, в том числе и великой княжны Анастасии. Там же, в статье под интригующим заголовком «Правда об убийстве царя», высказывалось предположение, что Анастасию спас от расстрела и вылечил от ранений какой-то крестьянин. Соседка по палате Мария Пойтерт обнаружила поразительное сходство той, что находилась рядом, с дочерью русского монарха.

Вскоре Пойтерт покидает дом умалишенных. Она является в русскую церковь. Во дворе встречает ее бывший ротмистр кирасирского полка Швабе, продающий листовки монархической организации «Двуглавый орел». Пойтерт сообщает ему о «царской дочери», которую уже много лет «прячут в больнице». Монархические круги крайне заинтересованы: «Анастасию» перевозят на квартиру некоего доктора Грюнберга. Ввиду опасности, которая может ей угрожать ежедневно, квартиру Грюнберга охраняет специальная группа из русских офицеров-монархистов. Начинается паломничество немецкой и русской аристократии. Вчерашняя самоубийца называет себя Анастасией, родившейся 18 июля 1901 года в Царском Селе, чудесным образом уцелевшей в Екатеринбурге и бежавшей с помощью некоего большевика Чайковского. Анастасию навещают генералы Людендорф и Гофман, бывшие кайзеровские министры фон Кюльман и фон Ягов, принцы из дома Гогенцоллернов, личные эмиссары английского короля Георга V, французского президента Пуанкаре, болгарского царя Бориса. Приезжает великая княгиня Ольга Александровна, баронесса Бусгевден — фрейлина двора, бывший царский камердинер Волков, небезызвестный Жильяр — учитель при наследнике, специальные посланцы Николая Николаевича и Кирилла Владимировича. Командующий рейхсвера

Лахузен приставляет к «Анастасии» сотрудницу абвера Ратлеф-Кайльман[23], выдающую себя за человека, увлеченного литературой и искусством.

Рассказы «Анастасии» постепенно обрастают подробностями: к ней будто бы возвращается память. Она заявляет, что уцелела, спрятавшись за спину сестры Татьяны, ее спас солдат из охраны Чайковский, с которым ей удалось бежать в Румынию. Там она вступила в брак со своим спасителем и 5 декабря 1918 года родила мальчика, крещенного по католическому обряду. В августе следующего года Чайковский был убит на улице Бухареста (еще одна тайна!). Боясь за свою жизнь, «Анастасия» старалась изменить внешность, носила на лице специальное приспособление, придававшее несколько иную форму носу и рту. При венчанье она назвала себя Анной Романской. Ее ребенок остался в Румынии у верных людей, адрес которых она назвать боится.

«Анастасию» забирает в свое поместье в Южной Германии принц Лейхтенбергский, бывший флигель-адъютант царя. Начинается новая серия интервью и аристократических приемов. «Княжна» вояжирует по курортам и дворцам, в ее честь устраиваются банкеты, цель которых поддержать претендентку на русский престол и не дать заглохнуть «уральской трагедии», используемой в антисоветских целях.

«Великая княжна Анастасия больна и совершенно не в состоянии рассказывать о царской семье и о том, что случилось с нею, — объясняет всем герцог Лейхтенбергский. — Однажды ночью в полусне она стала говорить о «дяде Мише» и княгине Брасовой, жене великого князя Михаила Александровича. На другой день ей показали фотографию, на которой была изображена квартира царской семьи. Она тотчас же все узнала, стала рассказывать о цвете материи на мебели, окраске ковров и обоев. Это и многое другое не оставляет сомнения в том, что перед нами подлинная Анастасия Николаевна».

В прессе множество сообщений: в судьбе «Анастасии» обещали принять участие великий князь Андрей Владимирович (брат Кирилла), великая княгиня Ксения Михайловна — ныне Ксения Лидс, жена американского мультимиллионера: а у бывшего жандармского генерала Спиридоновича после встречи с «Анастасией», как свидетельствовал французский журналист, «на глазах были слезы».

О признании царской дочери сообщили великие князья Александр Михайлович, Георгий, Константин и Мария Павловна, сын врача Глеб Боткин, который в детстве часто играл с Анастасией. «Анастасия», проходила курс срочной обработки. Ее учат царственному поведению, знакомят с альбомами фотографий императорской семьи и видами Петербурга, Царского Села, Петергофа. За всем этим видны руки опытных режиссеров.

Раздаются сравнительно робкие голоса противников «воскрешения». Великий князь Дмитрий Павлович заявил: «Он не знает, кто может скрываться под именем Анастасии Чайковской, но он не сомневается — это не дочь Николая II». Бывший русский поверенный в делах Саблин также утверждал, что не может быть и речи о спасении Анастасии Николаевны. Скептично настроены и русские монархические круги Лондона. Французский корреспондент «Пари миди» передавал из Москвы: большевики считают смешным известие о спасении Анастасии.

Наконец, с материалами собственного расследования дела выступает бывший товарищ председателя Петербургского окружного суда К. И. Савич. По своей инициативе два с половиной месяца он проводил тщательное расследование в Берлине: допрашивал множество людей, изучал документы, имевшиеся в полицей-президиуме, И он «счел общественным долгом своим разоблачить ту кампанию, которая ведется с целью ввести в заблуждение эмиграцию. Тщательная проверка дает мне право утверждать: женщина, числящаяся в актах полиции «неизвестной», ничего общего с великой княжной не имеет».