Шрифт:
Интерес к культурному наследию Русского Севера привел в 1887 г. к созданию Архангельского древлехранилища, существование которого было официально подтверждено в 1890 г. В 1897 г. для него было отведено специальное каменное здание.
Возросший интерес к северным древностям содействовал выявлению произведений прикладного искусства, сбору письменных документов, что способствовало сохранению уникальных памятников древнерусской письменности. В 1886 г., наряду с древлехранилищем, начал функционировать Комитет по собиранию и хранению письменных и вещественных памятников. В состав Комитета входили В. Смирнов, И. М. Сибирцев, С. Ф. Огородников и др. Собирание сведений об имеющихся ценных вещах и документах, приобретение их в монастырях, церквах, у частных лиц составляло компетенцию Комитета.
Поистине жемчужину собрания составляло Сийское евангелие первой половины XIV в. «Одно уже так называемое Сийское 1339 г. евангелие, писанное на пергамене, может составить гордость всякого древлехранилища: таких ценных по древности и
содержанию евангелий немного и в столичных древлехранилищах и библиотеках», — констатировал Т. К. Богуславский, описывая архангельское собрание!. Сийское евангелие было написано в 1339—1340 гг. в Москве при великом князе Иване Даниловиче Калите по поручению чернеца Анания «на Двину» дьяками Мелетием и Прокошей. Книга была украшена заглавными буквами и прекрасной миниатюрой. В коллекции находилась еще одна рукописная книга XIV в. — Псалтырь 1395 г. из Онежского Крестного монастыря на Кий-острове. Псалтырь был написан на пергамене «смолянином иноком Лукою», о чем свидетельствовала собственноручная подпись переписчика.
К 1911 г. собрание архангельского древлехранилища составляло 328 рукописных книг. Среди них находились житейники, хронографы, судебники, летописи, азбуковники и алфавитники. Коллекция письменных документов насчитывала более 30000 единиц хранения и представляла собой огромную научную ценность. В ней находились грамоты Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Годунова, Лжедмитрия, Михаила Федоровича, Алексея Михайловича и др.
Плодотворная деятельность архангельских «ревнителей древностей» имела широкий общественный отклик в русских научных кругах. Их деятельность совпала с тем бурным процессом в русской исторической науке, отличительной чертой которого явился резко возросший интерес к отечественной истории, ко всему культурному наследию русского народа.
Однако поиски памятников древнерусской письменности не окончились. Каждый год разъезжаются экспедиции в различные уголки Севера — Каргопольщину, Мезень, Печору. Изучение культурного наследия русского народа продолжается.
Средневековые памятники Архангельского Севера до последнего времени не являлись предметом специального археологического исследования. Сведения о древних городках, отдельных находках носили случайный характер. Первым исследователем древних северных поселений выступил служащий Архангельского Статистического Комитета А. Г. Тышинский. Историко-этнографические очерки Холмогор, Емецка, Шенкурска, написанные им в 1868 г., не потеряли интереса и в наши дни.
Нельзя пройти мимо имени К. П. Рева — исследователя археологических памятников Севера различных эпох — от неолита до позднего средневековья.
Лишь в 1959—1961 гг. Архангельским областным краеведческим музеем было впервые проведено систематическое изучение средневековых памятников Севера — городищ и посадов. В Архангельске археологических раскопок не проводилось, но наблюдения в строительных котлованах на территории бывшей Стрелецкой слободы показали много интересного. Благодаря влажности грунта, на котором лежали наиболее ранние деревянные постройки, хорошо сохранились предметы из дерева, ткани, кожи, бересты и кости. Исследование памятников Севера продолжается и, кто знает, сколько увлекательных открытий ждет нас впереди.
ЯБЛОКО РАЗДОРА
цы, явились носителями высокой и многогранной культуры эпохи Киевской Руси. Местные немногочисленные племена были частью оттеснены на восток, частью слились с пришельцами. Если первые летописные известия об этих территориях скудны и нередко баснословны, то в XI в. Заволочье стало своеобразным «тылом» в продвижении и освоении северо-восточных земель—новгородцы накладывали дань на племена, жившие по Печоре, и шли дальше «в Югру». В Уставе новгородского князя Святослава (1137 г.) названы уже многочисленные новгородские поселения в Заволочье — Волок на Моше, Вель, усть Ваг, Тойма, усть Емца, Кегрола (Кеврола), Пинеза (Пинега) и др. Для нас ценным является тот факт, что перечисленные пункты были неукрепленными поселениями, вероятнее всего, погостами (погост — наиболее типичная форма древнейших славянских поселений на Севере).
При освещении этого периода историки, как правило, подчеркивали ожесточенность сопротивления, которое оказывали местные «чудские» племена первым русским поселенцам. В доказательство приводились многочисленные «немые свидетели» прошлого — укрепления-городки. Так ли это? В истории северных земель есть период, насыщенный такими бурными военно-политическими событиями на протяжении нескольких столетий, что далекое Заволочье постоянно занимало умы русских летописцев. Уже в 1169 г. заволочане отказались платить дань Господину Великому Новгороду и искали заступничества у князя Андрея Суздальского. Новгородцы попытались собрать дань силой, но встретили сопротивление. Двиняне выступили против Новгородской рати совместно с полком, присланным князем Андреем, но были разбиты. Начиная с XIV в., Заволочье становится ареной кровопролитной борьбы, затянувшейся почти на два столетия. Объединительные тенденции великих князей натолкнулись на упорное «сопротивление Новгорода.
Средневековые укрепленные поселения Севера.
ЛИЦОМ К ЛИЦУ
В 1342 г. ...Лука Варфоломеев, не послушав Новгорода и митрополита благословения и владьгчня, скопив с собою холопов и поиде на Волок наДвину и постави городок Орлець, и скопив емчан, и взя землю заволотскую по Двине, все погосты на щит»2. Это летописное известие важно не только тем, что дает точную дату основания Орлецкого городка, оно начинает летописный рассказ о драматических событиях на Двине, продолжавшихся почти пятьдесят шесть лет. В том же 1342 г. Лука во главе отряда в 200 человек бился с заволочанами и был ими убит. В далеком Новгороде это событие вызвало волнение «черных людей». Новгородский посадник бежал в Копорье, где отсиживался всю зиму, его дом и поместья были разграблены. Сын Луки Онцифор, вернувшись в Новгород, подтвердил версию о пособничестве нов-, городских верхов в убийстве отца. Произошли события, характерные для новгородской жизни, — собрались два веча. Между сторонниками Онцифора и его противниками произошли столь бурные столкновения, что потребовалось вмешательство новгородского владыки. Онцифор «с своими пособниками» бежал. Вполне вероятно, что разногласия в новгородских верхах (сначала Лука, а затем Онцифор) иллюстрируют один из эпизодов борьбы за власть в Великом Новгороде.