— Милорд, — громко обратилась она к губернатору. — Будьте любезны, верните, пожалуйста, сэра Эдуарда Малькольма, который уходит, не поговорив со мной.

Эдуард слышал эти слова, но не остановился, и лорд Сингльтон счел нужным его окликнуть:

— Сэр Эдуард!

— Что прикажете, милорд? — спросил молодой человек, обернувшись.

— Принцесса хочет побеседовать с вами.

Эдуард не колеблясь подошел. Джелла приветствовала его жестом руки и проговорила с улыбкой:

— Ваш брат, Джордж Малькольм, обещал познакомить меня со своей невестой. Поскольку он, видимо, отсутствует, я прошу вас сделать это.

Эдуард почтительно поклонился и проговорил:

— Позвольте мне, принцесса, представить вам сестер Марию и Эву Бюртель, воспитанниц моего отца.

Обе сестры поклонились.

— Прошу вас объяснить этим молодым девушкам, что я — друг сэра Джона Малькольма, их опекуна, и, следовательно, могу рассчитывать на их дружбу.

— Они слышат вас, принцесса, — пробормотал Эдуард.

Принцесса снова начала говорить, стараясь придать своему голосу самые нежные выражения.

— Эва, Мария… как приятно звучат эти имена. Они так же прелестны, как и вы с вашими восхитительными, лучезарными лицами. От всего сердца поздравляю вас, сэр Эдуард, и вашего брата с прекрасным выбором. Вам же, мисс Мария, я предсказываю будущее, полное радости и счастья. От вас так и веет молодостью и красотой, теми дарами природы, которые имеют преимущество перед другими и которые особенно должны цениться мужьями.

Эдуард подумал: «В ее голосе звучит скрытая насмешка».

— Ах, принцесса… — начала было Мария, но остановилась.

А Джелла продолжала:

— Еще раз, мои любезные мисс Мария и мисс Эва, поздравляю вас и повторяю, что, пользуясь дружбой сэра Джона Малькольма, прошу вас ответить: принимаете ли вы мою дружбу? Я предлагаю ее вам обеим. Надеюсь, вы не отвергнете ее?

— Смеем ли мы, принцесса? — робко проговорила Мария в замешательстве.

— Простите нас за робость, принцесса, — с живостью вмешалась Эва, — это такая честь для нас…

— Забудьте, что я принцесса, милые мои, и помните только, что я женщина, — прервала ее Джелла. Потом, обращаясь к Марии, сказала: — Женщина, которая радуется вашему счастью. Я считаю сэра Джорджа благородным человеком. И душа у него открытая, прямая, а сердце верное. Я уверена, что он никогда не произнесет вам слова лжи.

— Зачем ему лгать, принцесса? — перебила ее Мария. — Я сирота и почти не имею состояния, в то время как он богат. Он сказал, что любит меня, и я поверила ему.

Улыбка не покидала лица принцессы.

— Какая вы счастливая, мисс Мария, — снова заговорила Джелла. — Ваши глаза, ваш ангельский вид внушили сэру Джорджу чувство, и он, наверное, уже нашептал вам клятвы в вечной любви и верности… Все это мне понятно, и я многим пожертвовала бы, чтобы внушить подобное чувство. Богатство, власть, даже жизнь — словом, все принесла бы в жертву любви.

В это время Дургаль-Саиб наклонился к Марии и прошептал:

— Я знаю человека, который испытывает к вам подобную страсть.

Мария ужаснулась. Ее щеки покрылись ярким румянцем, а потом побелели.

— Да, — продолжала принцесса, — сэр Джордж — счастливый жених, а сэр Джон Малькольм — счастливый отец. Великим днем будет для него тот день, в который он благословит ваш радостный союз.

— Надеюсь, принцесса, — тихо ответила Мария.

— Я уверена в этом, — продолжала Джелла. — Теперь дайте мне вашу хорошенькую ручку, которую я от души пожму в залог того, что я — ваш друг навсегда.

Мария робко исполнила просьбу Джеллы, вложив свою руку в протянутую к ней руку принцессы, и тихо промолвила:

— Могу ли я не верить вам, принцесса!

— Вот и прекрасно! — заключила Джелла, и на ее лице опять появилось радостное выражение. — Не стоит сомневаться в чувствах тех, кто симпатизирует вам. Бал только начинается, и потому я надеюсь, что мы еще увидимся с вами. А вы, Дургаль-Саиб, подайте мне вашу руку и пойдемте осматривать достопримечательности садов лорда Сингльтона.

Принцесса оперлась на руку раджи и, обернувшись к сестрам, еще раз ласково им улыбнулась, подумав про себя: «О, эта проклятая девчонка!..»

Мария стояла молча и неподвижно, нахмурив брови.

— Что с вами, Мария? — снова спросил ее Эдуард, в голосе которого слышалось беспокойство.

Девушка, закрыв лицо руками, проговорила глухим голосом:

— Я ревную сэра Джорджа к этой женщине, Эдуард.

— Ревнуете! — вскричал Эдуард. — Но ведь это безумие! Успокойтесь…

— Действительно, — подхватила Эва. — Надо потерять рассудок, чтобы ревновать.

— Что же мне делать? Я ужасно страдаю, мне не хочется жить!