– Я подумаю над этим.
– Сказала Светлана.

– Сейчас тебе будет не до этого. Мы приехали.

Лимузин подрулил к знакомому дому. Первый этаж дворца был полностью освещен, и, судя по цвету и яркости свечения, он по-прежнему освещался свечами. Хозяева придерживались старых традиций.

Подчиненные Амона первыми выскочили из машины, услужливо попридержали дверцы и помогли Светлане покинуть лимузин.

Глубоко вздохнув, как перед прыжком, Светлана направилась к дверям здания, следом неслышно ступая, шел Амон. Толкнув дверь, девушка ещё раз подивилась, с какой легкостью двигаются на петлях эти толстенные створки.

В холле было тихо и пусто. Никто не вышел им навстречу. Несколько свечей освещали лестницу, стены и потолок, трепещущий свет свеч рассеивался, не достигая всех уголков холла и казалось, что мрачные кариатиды шевелятся в этом неверном свете.

Содрогнувшись, Светлана направилась к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Амон не отставал от неё, ни на шаг. Распахнув двери, второго этажа, девушка в нерешительности замерла.

Черный коридор тянулся куда-то вдаль, в бездну, не освещаемый ни одним бликом. Издалека, приближаясь, послышался шум цокающих по паркету когтей.

Два уголька появились во тьме, увеличиваясь по мере приближения. Поймав свет, падающий от освещенной лестницы, угольки отразили его, вспыхнув огнем.

Светлана отпрянула от дверей, когда тень метнулась к ней из темного коридора. И облегченно вздохнула, узнав в этом чудовище пса Амона.

А пес так и норовил вылизать ее лицо, подпрыгивая и суетясь вокруг.

– Уймите собаку, - взмолилась девушка устав обороняться от пса, Амон опустил руку на голову пса и он, присмирев, чинно улегся у его ног, но влюбленного взгляда с девушки не отвел.

– Почему остановилась, ты же хотела переодеться?

– Да, но... Там темно.

– Странно, рядом стоит дьявол, а ты говоришь, что боишься темноты. Как понять?

– Не знаю, может, я боюсь ступать туда, где не вижу.

– Ах, да. Действительно, я упустил такую мелочь, люди не видят в темноте. Это легко исправить.

Амон щелкнул пальцами и тут же весь коридор осветился рядами свеч, укрепленных в канделябрах между дверями, и свисающих с потолка люстр. Свечей было так много, что весь коридор запылал огнем.

– Так устраивает?

– О да! Конечно!
– восторженно согласилась девушка. Такой иллюминации ей видеть не приходилось. Но забеспокоившись, спросила: - Пожара не будет? Тут все так пылает!

– Конечно, не будет, - оскорбился Амон.
– Все в полном порядке. Кстати огонь холодный и нет ни дыма, ни копоти.

– Чудеса, - пробормотала девушка, направляясь в свою комнату.

В ней все было по-прежнему, как будто её никто и не покидал. Как будто и не было тех нескольких недель.

Амон с собакой скрылся в комнате, обвешанной оружием. Но Светлана знала, что он ждет, когда она оденется в подобающие одежды, чтобы предстать перед Дорном. Решив не усложнять и без того напряженную обстановку, девушка быстро скинув с себя серую рясу, облачилась в шорты и рубашку из необыкновенной ткани. Сняв платок, освободила волосы от туго стянутого узла и распустила их по плечам. Нацепив на пояс оружие, постояла некоторое время в раздумье, решив, что будет выглядеть смешной, в стремлении укрыть татуировку под повязкой, сняла её. Пройдясь щеткой по волосам, решила, что пора встретиться с хозяином дома.

Покинув комнату, она тут же столкнулась с Амоном. Окинув её взглядом, он с довольным видом кивнул.

– Гораздо лучше.

– Тогда пойдемте к Дорну. Вы покажете, где он находится?

Удивление с восхищением мелькнуло в его глазах. Склонившись в галантном поклоне, Амон предложил ей руку.

– Мы вместе посетим магистра.

И спускаясь по лестнице вниз, заметил:

– Я вижу, ты готова к "боевым действиям"?

– Вполне, - отрезала девушка и, подняв подбородок, гордо ступая по паркету, пошла вперед, опираясь о руку Амона.

Больше Амон ничего не говорил, провожая девушку через залы, он с предупредительной вежливостью открывал перед ней двери.

Многозначительно посмотрев, Амон отворил двери. Сердце девушки забилось сильнее, она поняла, кто в следующем зале.

Её ждала встреча с Властелином Тьмы.

Он восседал на троне с высокой спинкой, положив руки, унизанные перстнями, на подлокотники. С величием в голосе и манерах, беседовал с упавшим на колени юношей, лохмотьях и с безумием в глазах.