– В Апокалипсисе записано, что мир не прекратит своего существования, а перейдёт в качественно иное бытие.

– Какое?
– потребовал ответа Дорн.

– Это будет преображение мира, остановится непрерывный поток времени и наступит вечность. Для праведников...

– То есть Вас, - уточнил, перебивая, Дорн.

Священник не отвечая, продолжил:

– ... будет вечная радость общения с Богом, для грешников - вечная мука по причине разобщения с Ним, ибо грешники укоренились в этом разобщении в течение жизни временной.

– Я смотрю, Бог все распланировал. Но он не учел, что дьявол то существует, и он решит коренным образом изменить мир.

– В книге откровения предсказано все это! Из вечного моря Зверь тот восстанет...

– Ах! Мы все это знаем!
– перебивая священника Дорн, небрежно махнув рукой, заметил.
– В Книге Даниила, замечу, есть такие слова: "Ибо, что предопределено, то исполнится!" как будто они заранее знают исход битвы. Не спорю, Бог знает будущее, но и Стана знает его. И в его силах изменить, предсказанное.

– Но победит добро, - возразил священник.

– Фи, Добро! Что оно знает о насилии? Оно не может постоять за себя. Добро и насилие вещи несовместимы! А значит, зло будет торжествовать над ним, как тень торжествует над светом. Как мрак Вселенной заполняет пространство между галактиками и звездами, ночь победит. Дайте только время!

– Берегитесь!
– вскричал в священном ужасе священник.
– Я вижу, вы уже утвердились в ложной вере! Я проходил через залы дворца, один декор здания и пентаграммы говорят, о наклонностях обитателей дома. Поначалу я принял все за безумство молодости, но за вашими словами, я вижу вашу сущность. Ваше восхищение нечистой силой. Ваше поклонение ей. Огнем нужно выжечь логово Зверя!

– Ну, вот. Теперь в твоих словах сквозит дух инквизиции, - спокойно заметил Дорн, и слегка наклонившись к священнику, сказал: - В твоих словах нет логики, грозишь огнем, но огонь - сущность ада. Разве можно испугать нечистую силу тем, чем она себя представляет?

Священник возразил:

– Я видел над каждой дверью зала гербы, пентаграммы, символы дьявола. Но это не значит, что Вы являетесь им. Когда предастся огню все это здание, его обитатели почувствуют силу огня, его очищение от скверны. Они отправятся в Ад к своим почитаемым богам.

– Зачем так далеко ходить и такие сложности путешествия из одного мира в другой? Хозяин Тьмы может и сам снизойти до личного посещения своих последователей. И поверьте мне, у этих людей будет гораздо больше религиозного рвения и поклонения, нежели у других, поклоняющихся мистическому Богу, который и не думает спускаться к ним и подтвердить свое существование. Конечно, люди будут верить тому, что видят, а не тому что им рассказывают и обещают. Силы Тьмы умнее, они не ждут, когда человек проснется - они сами будят его, и не ждут когда уверуют, а сами заставляют верить в реальность.

– Богохульник!
– указывая пальцем на Дорна завопил священник.
– Я подниму народ, и мы сожжем это место!

– А как же твоя вера в Бога?
– с иронией, спросил Амон.
– В заповеди говорится "не убий", почему ты хочешь переступить через слово Божие?

– Цель оправдывает средства, - твердо с блеском фанатизма в глазах сказал священник.

– Но, убивая еретиков, ты сам уподобляешься им. Добро не может торжествовать, придя к победе через насилие.

– Добро должно взять в руки меч, когда стоит вопрос о его будущем. Оно должно постоять за себя!

– Ну-ну, - улыбнулся Дорн.
– Ты можешь идти, и встать на путь насилия, уничтожая Зло. Со стороны же темных сил я обещаю, что ты выйдешь из этого зала целым и невидимым. Никто из здесь присутствующих не причинит тебе вреда. Дорогу назад знаешь, так что не заблудишься. Иди.

Священник встал с кресла и в нерешительности остановился. Сидящие за столиком смотрели на него с неприкрытой иронией, никто не пытался его остановить.

– Иди!
– приказал Дорн, и его глаза вспыхнули дьявольским светом.

В ужасе священник посмотрел на остальных, и встретил такие же горящие глаза. Попятился к дверям, не решаясь повернуться к ним спиной,

Громадный черный кот, до этого лежавший молча на полу, внезапно устремил на него пронзительные желтые глаза, и тягуче растягивая слова произнес:

– Что же ты не спешишь покинуть наше общество, или ты присоединишься к нам?